Ранее мы опубликовали колонку главного редактора портала «Российские древности», написанную на смерть великого лингвиста Андрея Зализняка. К своему удивлению (хотя чего там удивляться), мы получили несколько комментариев, показывающие, скажем так, малое знакомство и с работами самого Андрея Анатольевича, и с тем материалом, с которым он работал. А ведь мы сейчас имеем в своем распоряжении не только русские летописи, жития и другие «официальные» тексты, но и множество свидетельств живого древнерусского языка — и многих его диалектов. Это знаменитые берестяные грамоты — аналог современных «мессаг в телеге» или СМС, записи писцов на полях книг, граффити на стенах храмов и так далее.
Поэтому мы решили ввести в нашей рубрике «Артефакт» специальный раздел, который озаглавили «Говорящие древности». Один выпуск — один мини-текст (и не обязательно древнерусский — корпус записей гораздо шире) с его изображением и описанием. В принципе, один такой выпуск уже был — про «Ярополче вино». Но пусть он будет нулевым. Нам кажется, это будет дополнительный важный вклад в рассказ о древних временах нашей страны. И начнем мы с малоизвестного, но очень интересного граффити на стене Софии Новгородской, оставленного неким Мутижиром.
В алтарной части собора есть короткая запись: «[псл]ъ Мутижиръ». Она интересна тем, что в роли большого юса, обозначающего «у», мы видим ростовой портрет самого Мутижира — человек с треугольной бородкой и широко расставленными руками. Отсюда мы понимаем, что в ходу у новгородцев были бытовые, не крестильные имена. Кстати, Мутижир встречается в граффити Новгородской Софии еще раз: в записи «Мутижир Агафангелович (с отчеством!), писец в Гюргеве (то есть — в Юрьеве) дворе». Алексей Гиппиус и Савва Михеев в своей статье про подготовку Свода надписей-граффити Новгородского Софийского собора пишут, что в данном случае «писец» — это синоним церковной должности «дьяк».
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
