233 года назад в этот день родился один из самых первых любителей динозавров — Гидеон Мантелл. Увлечение геологией было для него даже важнее отношений с семьей. О человеке, посвятившем жизнь древним ископаемым, — в нашем материале из цикла «Десять лет истории науки».
Гидеон родился в 1790 году в Льюисе (Сассекс, Англия) в семье сапожника, у которого на тот момент было уже четыре ребенка. С самого детства он с интересом исследовал окружающий мир: проживая в коттедже на Сент-Мэрис-лейн, в окрестностях он находил аммониты, раковины морских ежей. Отец Гидеона, Томас Мантелл, хотя и входил в местный совет, управлявший делами города, был нонконформистом — последователем методистской церкви, протестантской конфессии, окончательно отделившейся от англиканской церкви в XVIII веке. Из-за этого его дети не могли обучаться в местных бесплатных гимназиях. Путь Мантелла к образованию был необычным: основы чтения и письма ему преподавала нанятая для этого пожилая женщина, а учился он в женской школе. Мантелл сменил нескольких преподавателей, прежде чем в 15 лет с помощью местного лидера партии вигов устроился учеником у хирурга Джеймса Мура.
В течение пяти лет Гидеон служил подмастерьем, и все это время Мур кормил и одевал своего подопечного. Сначала Мантелл только чистил флаконы из-под лекарств. Со временем он научился изготавливать таблетки и делать несложные операции, например вырывать зубы у пациентов. Кроме того, он вел счета Мура и доставлял ему лекарства. Свободное время он также проводил с пользой — самостоятельно изучал анатомию — и свои знания позже изложил в «Анатомии костей и кровообращения».
После смерти своего отца в 1807 году Мантелл на несколько лет отправился в Лондон, чтобы продолжить обучение. В 1811 году он получил диплом члена Королевского колледжа хирургов, а после — сертификат, позволяющий ему проводить акушерские операции.
По возвращении в Льюис он стал партнером Мура. В этот период с Гидеоном случилась удивительная история — он спас от смертной казни женщину, которую обвиняли в отравлении мужа мышьяком. Врач смог доказать, что экспертиза, на которую опиралось следствие, была ненадежной. В 1827 он опубликовал трактат, посвященный этой теме, — «Замечания по медицинским показаниям, необходимым для доказательства присутствия мышьяка в организме человека в случаях предполагаемого отравления этим минералом» (оригинальное название — Observations on the Medical Evidence necessary to prove the Presence of Arsenic in the Human Body in cases of supposed Poisoning by that Mineral). Кроме того, эпидемии брюшного тифа и оспы доставили Мантеллу много хлопот: каждый день он принимал около 50 пациентов, из-за чего, случалось, он не спал несколько суток подряд.
Несмотря на загруженность на работе, Мантелл уделял много времени и любимому с детства занятию — геологии. Его вдохновило открытие Мэри Эннинг, палеонтолога-любителя, которая обнаружила в скалах Лайм-Риджис скелет окаменелого животного, позже идентифицированного как ихтиозавр. Мантелл собирал образцы меловых отложений сначала около Льюиса, а потом в Уилде, районе Южной Англии, в который входят части графств Кент, Сассекс, Суррей, Гемпшир. Часто, увлеченный находками, он работал до самого утра, пытаясь идентифицировать ископаемые образцы.
В 1813 году Мантелл начал переписываться с Джеймсом Сауэрби (1757–1822), известным английским ботаником и ботаническим иллюстратором. Сауэрби занимался каталогизацией ископаемых раковин. Мантелл присылал ему много окаменелых образцов, за что признательный Сауэрби назвал в честь Гидеона один из видов моллюсков — Ammonites mantelli.
Также в 1813 Мантелл был избран членом Лондонского Линнеевского общества. Год спустя исследователь прочитает перед ним свой труд «Описание ископаемой альционарии из меловых отложений близ Льюиса» (альционарии — мягкие кораллы), который в 1815 году напечатают в «Трудах» (Transactions). Так вышла первая из длинной серии публикаций Мантелла.
Иллюстрация из доклада Мантелла
Первая страница доклада Мантелла:
«Уважаемый сэр, с величайшей скромностью я прошу разрешения представить следующие наблюдения ученому обществу, членом которого я имею честь быть, будучи убежден, что оно снисходительно воспримет любую попытку прояснить естественную историю вторичных ископаемых <...> Экземпляры, встречающиеся в Льюисе, обычно рассматриваются как Alcyonia, не полностью соответствуют характеристике этого рода, данной современными авторами; тем не менее, поскольку они, очевидно, очень близки к нему, Общество, возможно, позволит мне расширить характеристику, чтобы оформить этим окаменелостям временный допуск, пока будущие открытия не укажут более точно на их положение в масштабе живой природы»
К 1819 году Мантелл стал искать окаменелости в карьере в Уайтманс-Грин. Найденные до этого ископаемые останки имели только морское происхождение. Однако его новыми находками стали остатки наземных и пресноводных экосистем. Позже оказалось, что эти ископаемые относятся к нижнему мелу.
К ноябрю 1821 года у Мантелла было как минимум шесть зубов игуанодона (тогда еще не было известно, чьи это зубы), обнаруженных в Льюисе. Мантелл опубликовал описание своих находок в 1822 году под названием «Окаменелости Саут-Даунса, или Иллюстрации к геологии Сассекса». Книга проиллюстрирована его женой Мэри Энн Мантелл. На рисунках изображены в том числе «зубы, позвонки, кости и другие останки животного, похожего на ящерицу огромных размеров. Эти находки, возможно, являются самыми интересными окаменелостями, обнаруженными в графстве Сассекс».
В 1822 году, незадолго до окончания работы над книгой «Окаменелости Саут-Даунса» (Саут-Даунс — горный хребет, одна из четырех областей отложений мела в Южной Англии), жена Мантелла нашла несколько крупных ископаемых зубов на обочине дороги, используемой дорожными рабочими. Она заметила непохожие на другие камни, подобрала их и показала мужу. Мантелл понял, что рабочие случайно завезли камни на обочину дороги, а изначальной точкой их путешествия оказался карьер в Уайтманс-Грин. Там исследователь и обнаружил другие части древнего существа. По ним он смог оценить размер и форму крупного животного, похожего на ящерицу или рептилию. По расчетам владелец останков должен был достигать по меньшей мере 18 метров в длину.
Реконструкция внешнего вида игуанодона по версии Мантелла
Он показал зубы другим ученым, но они отвергли открытие. Почему? Коллеги исследователя, в том числе Уильям Бакленд, решили, что останки принадлежали рыбе или млекопитающему более позднего периода в сравнении с другими окаменелости изучаемого района.
Мантелл несколько лет добивался признания его палеонтологических открытий. Важно помнить, что в течение всего этого времени он параллельно зарабатывал на жизнь врачебной практикой. Казалось бы, после неудач и непризнания со стороны научного общества изучение ископаемых могло отойти на второй план.
Однако в 1825 году Мантелл публикует статью «Уведомление об игуанодоне, недавно обнаруженной ископаемой рептилии из песчаника Тилгейтского леса в Сассексе». В ней он описывает открытое им животное и образцы его зубов, найденных Мэри Энн Мантелл.
Иллюстрация ископаемых зубов игуанодона с изображенной под ними челюстью современной игуаны из статьи Мантелла 1825 года
Годы спустя Мантелл собрал достаточно ископаемых, чтобы доказать, что передние конечности динозавра были намного короче задних. Этот факт свидетельствует о том, что животное было сложено отлично от млекопитающих в противоположность тому, что утверждал один из его коллег Ричард Оуэн.
Наконец его работа была признана: сначала, в 1825-м, его сделали членом Королевского общества, а спустя 10 лет присудили медаль Волластона (эта медаль — высшее отличие Геологического общества Лондона, которым отмечают ученых, внесших наибольший вклад в развитие геологии). Статью об игуанодоне печатают в «Философских трудах» (Philosophical Transactions).
Предполагаемый вид хилеозавра
Около 30 лет ученый посвятил уточнениям в реконструкции игуанодона. Параллельно Мантелл открывал и других динозавров: плотоядного мегалозавра, бронированного хилеозавра, цетиозавра, пелорозавра, травоядного регнозавра и маленького подвижного гипсилофодона. Кроме того, Мантелл обнаружил несколько десятков других доисторических существ, включая доисторических крокодилов и черепах, моллюсков, рыб, насекомых, губок и растения. Постепенно перед ним открывалась картина мира, в котором жили динозавры.
Сравнительный размер мегалозавра и человека
Копия скелета гипсилофодона
Вот что говорит Д. Дин, автор книг о Мантелле:
«Трудолюбивый врач, часто выезжающий на ночные вызовы, Мантелл жил, почти не высыпаясь, и большую часть своей научной работы выполнял глубокой ночью».
Конечно, страсть Мантелла повлияла на всю его жизнь. Дом был полон окаменелостями, он посвящал им все свободное время. В 1833–1835 годах семья Мантелла переезжает вместе с огромной коллекций в Брайтон. Там его врачебная деятельность идет не так успешно, и деньги заканчиваются. Городской совет помогает организовать прямо в доме исследователя музей, где Мантелл читает серию лекций. Позже их публикуют в виде сборника «Чудеса геологии, или Знакомое изложение геологических явлений: суть курса лекций, прочитанного в Брайтоне». Однако и музей потерпел неудачу: Мантелл отказывался брать плату за вход.
Испытывая финансовую нужду, Мантелл предложил продать всю коллекцию Британскому музею в 1838 году за 5000 фунтов стерлингов, приняв встречное предложение в размере 4000 фунтов стерлингов. В 1839-м он переехал в Клэпхэм-Коммон на юге Лондона, где продолжил работать врачом.
В последние годы жизни он посвятил себя литературе и чтению лекций. По словам лорда Росса, президента Королевского общества, «он был чрезвычайно успешным» благодаря «исключительным способностям, удачным иллюстрациям и энергичному красноречию, которые характеризовали все его выступления».
Мантелл был плодовитым писателем. Под его именем шестьдесят семь книг и мемуаров опубликованы в «Библиографии зоологии» Агассиса и Стрикленда, а сорок восемь научных работ — в каталоге Королевского общества. Из последних десять были переданы этому обществу и напечатаны в «Философских трудах», а девятнадцать были опубликованы Геологическим обществом. Из этих работ большинство посвящено геологии и палеонтологии, позвоночным и беспозвоночным, а также растениям юго-востока Англии; но Мантелл также писал об ископаемой лисе из Ненингена и о «динорнисе» и «ноторнисе» из Новой Зеландии, останки которых были присланы его сыном Уолтером.
Его жена, Мэри Энн, поначалу поддерживающая партнера в геологических изысканиях, в конце концов оставила его в 1839 году, а трое детей разъехались строить свою жизнь — судя по всему, близких отношений с отцом у них не было. Сын Гидеона Уолтер эмигрировал в Новую Зеландию, откуда позже прислал отцу несколько важных окаменелостей. Дочь, Ханна, умерла в 1840 году. А его младший сын Реджинальд, который уехал в США инженером, вернулся после смерти Мантелла в качестве его душеприказчика и продал часть своей коллекции окаменелостей Британскому музею.
В последние годы своей жизни Мантелл страдал от сколиоза, возможно, возникшего из-за ДТП. Хотя исследователь испытывал острую боль, он продолжал посещать научные собрания и читать лекции. В 1845 году он начал принимать опиум в качестве болеутоляющего. 10 ноября 1852 года Мантелл после лекции, специально или случайно, принял слишком большую дозу опиума. Он впал в кому и скончался в тот же день. Часть позвоночника Мантелла после вскрытия была удалена и законсервирована и хранилась в Королевском колледже хирургов Англии. Похоронен Гидеон Мантелл на кладбище Уэст Норвуд в саркофаге, повторяющем святилище Храма Амона в Натакамани.
В 2000 году в Уайтманс-Грин, где Мантелл сделал многие свои открытия, был открыт памятник, на котором находятся окаменелости игуанодона, открытого Мантеллом.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
