— Университет ИТМО курирует профиль «Наносистемы и наноинженерия» Олимпиады НТИ. Вы можете спрогнозировать, чем участники профиля будут заниматься к 2035 году?

— Стоит отметить, что мы курируем профиль «Наносистемы и наноинженерия» Олимпиады НТИ совместно с Московским государственным университетом, так как в данном профиле тесно переплетаются физика и химия. За химический блок отвечает МГУ, а мы подходим с точки зрения физики.

Сейчас сложно сказать о конкретных вещах, которыми будут заниматься участники данного профиля в 2035 году, но можно попытаться обозначить те области, которые, на мой взгляд, будут наиболее интересны и где разработки в сфере наноинженерии будут широко востребованы.

Прежде всего, это информационные технологии — создание квантовых компьютеров, квантовых симуляторов, устройств для реализации систем квантовых коммуникаций.

Вторая область связана с биологией и медициной. Это различные нанодатчики и наноинструменты, с помощью которых можно определять, диагностировать те или иные элементы в биологическом мире и в человеческом организме, а также инновационные инструменты для профилактики и лечения тяжелых заболеваний, позволяющие вмешаться в ту или иную нестандартную ситуацию и выправить на наноуровне сбои в организме.

Третья область, в которой также будут активно использоваться достижения нанотехнологий и наноинженерии, — это фармацевтика. Здесь речь идет не только о создании новых, более эффективных молекул лекарственных веществ, но и о конструировании специальных матриц для таргетированной доставки лекарств, которые будут одновременно и диагностировать болезнь, и лечить ее путем адресной доставки препарата и направленного воздействия на пораженные органы, ткани, кровеносные сосуды. Такой подход, при котором фармацевтический препарат выполняет функции и средства диагностики, и терапевтического агента, называется тераностикой.

Кроме того, разработки в сфере наноинженерии, безусловно, будут востребованы в области создания новых материалов для технических решений, использования в быту и так далее.

— Какие профессии будут востребованы к 2035 году?

— Я думаю, что в 2035 году будут популярны те профессии, которых сегодня нет. Поэтому сейчас, пожалуй, нужно говорить о компетенциях, которые будут востребованы.

Уже очевидно, что к тому моменту широкое развитие получат технологии искусственного интеллекта, роботизация. Значительную часть рутинной работы на производстве и в сфере услуг, в которой сегодня задействовано много людей, может и должен взять на себя искусственный интеллект.

Соответственно, будут востребованы специалисты, деятельность которых связана с созданием и использованием киберфизических систем, обеспечением безопасности данных систем, интеграции их с человеком; с робототехникой и искусственным интеллектом. При этом компетенции данных специалистов будут смещаться из логической, детерминированной области в эвристическую — ту, где во главе угла будет творчество, а поддерживать его будут технологии. Как это будет называться и где стыковаться, пока тяжело сказать, но акценты, думаю, все-таки будут смещаться непосредственно на человека, на его развитие. Конкретные профессии сейчас назвать сложно. Однако совершенно ясно, что нет ни одной профессии из ныне существующих, которые войдут в десятку наиболее востребованных в 2035 году.

— Университет ИТМО участвовал в разработке программы «Цифровая экономика». В связи с этим вопрос: какое место через некоторое время смогут занять победители Олимпиады НТИ в цифровой экономике?

— На мой взгляд, победители Олимпиады хорошо вписываются в развивающиеся сквозные технологии — это тот же самый искусственный интеллект, большие данные, информационная безопасность, квантовые технологии. Сквозные технологии пронизывают все рынки НТИ. Это и AutoNet, и MariNet, и NeuroNet, и другие. Как вы знаете, в сфере IT продукты и технологии живут совсем недолго, от одного до трех лет. Поэтому важно, чтобы ребята обладали способностью к быстрым изменениям, гибкостью, умели подстраиваться. Я уверен, что и предприятия, и научно-исследовательские организации, и университеты в будущем с радостью примут сегодняшних победителей Олимпиады.

— Что нужно российскому инженеру или инженерной команде, чтобы быть востребованным на глобальном рынке?

— Помимо профессиональных, а также надпредметных компетенций (то, что называется soft skills), необходимо развивать постановку критического, рационального, системного мышления. Инженер должен не просто видеть решение конкретной задачи, но и уметь предсказывать, как это повлияет на окружающую среду, на человека, на другие технические системы и так далее. Необходим именно системный подход, новое мышление. При принятии того или иного технического решения специалист должен все время задавать себе вопрос: «Что за этим последует?»

Ведь инженер внедряет в конкретные технические изделия, в ту или иную технологию или конструкцию то, что сделано учеными, — результаты фундаментальных или прикладных исследований. Для того чтобы все это использовать и, что называется, не навредить, а получить положительный эффект, надо понимать, какие изменения повлечет за собой твое решение и как они будут связаны с другими областями. У Брэдбери в рассказе «И грянул гром» описан «эффект бабочки»: одна мелкая деталь может повлиять на то, что будет происходить в целом мире. Для инженера тоже крайне важно это понимать.

— Университет ИТМО присоединился к платформе дистанционного обучения edX. Как вы думаете, какое место дистанционные форматы обучения займут, скажем, в том же 2035 году? Зачем нужен университет, если есть Интернет?

— Во-первых, безусловно, дистанционное обучение и дистанционные технологии будут развиваться, и нет сомнений, что все больше и больше людей, особенно тех, кто решит переобучиться или повысить свою квалификацию, будет использовать дистанционное обучение.

Во-вторых, по понятным причинам, и мы все это знаем, высшая школа по качеству географически распределена неравномерно. Не только в России, а по всему миру. Поэтому для того, чтобы чуть-чуть выровнять уровень подготовки, важно, чтобы люди, которые не имеют возможности очно обучаться в тех или иных университетах, могли получить недостающие модули, компетенции, знания у лучших команд и преподавателей, географически удаленных от них. Это актуально и для России, потому что ни для кого не секрет, что и уровень преподавания, и уровень проведения научных исследований в нашей стране различается от региона к региону.

Разумеется, у нас есть признанные научные школы и великолепные преподаватели, поэтому так важно давать доступ к лучшим практикам с помощью дистанционных форматов. Особенно в условиях стремительно развивающихся технологий и общества в целом. Мы говорим о концепции «Образование через всю жизнь». Сегодня это наша реальность. Необходимо постоянно получать дополнительные знания и навыки, которые можно изучать модулями и сразу же использовать на практике. И эта роль дистанционного обучения будет повышаться.

А университет нужен потому, что он дает фундаментальную подготовку, фундаментальное образование и навыки очной совместной работы face-to-face, решения проблемы в команде. Кроме того, высшая школа закладывает не только фундаментальную базу, но и особое мышление. Поэтому от университета никуда не деться. Другой вопрос в том, что с развитием искусственного интеллекта и роботизации университет будет меняться. Например, будут появляться интернет-помощники с искусственным интеллектом вроде бота: тьютор-бот, бот-преподаватель. Но фундаментальность можно дать только при очной работе. И несмотря на то, что мы сами активно принимаем участие в разработке дистанционных курсов, университет будет необходим.

В будущем дистанционный формат обучения будет предполагать не просто использование онлайн-общения, но и удаленное использование лабораторий. Некоторые ответы на вопросы будут идти не от конкретного преподавателя, а от электронного тьютора-бота. Что касается места, которое займут удаленные форматы, если мы говорим о сочетании очного и дистанционного обучения, то здесь все зависит от формы обучения. Если это дополнительная, а не основная образовательная программа, дистанционные компоненты могут составлять до 100%. Если мы говорим об основной программе, которая дает фундаментальные знания, постановку мышления, то, по моей оценке, в этом случае дистанционные курсы будут использоваться не более чем в 50% случаев. Остальные 50% материала студенты должны будут проходить в очном режиме.

— Каким должен быть современный университет?

— Во-первых, современный университет, в котором готовят людей для будущего, должен работать с опережением, а значит, понимать, предсказывать, желательно лет на десять вперед, что будет происходить с обществом, с окружающим миром и технологиями, и выбирать те направления подготовки, которые будут востребованы на горизонте не менее десяти лет.

Более того, сам университет должен стать зеркалом преобразований, которые происходят в мире. Так, мы понимаем, что информационные технологии коренным образом меняют нашу жизнь, они меняют и подход к высшему образованию, и от этого никуда не деться. Наш физический, реальный мир все теснее становится связан с виртуальным. Такое сочетание, баланс между реальностью и виртуальностью, должно быть представлено и в современном университете.

Во-вторых, понятно, что ни один университет не может быть «всеядным», одинаково компетентным во всех сферах: гуманитарной, творческой, технической, естественнонаучной. Вуз должен выбрать конкретную фокусировку, на которой он сосредоточит все свое внимание и ресурсы: кадровый потенциал, учебно-лабораторную базу и так далее. Для того чтобы это сделать, нужна программа университета, общее видение, которое создает коллектив вуза. Чтобы создать такую программу, важно иметь видение 10-летнего и даже 20-летнего образа вуза. А для этого нужно четко осознавать миссию университета, стратегию, цели и задачи, которые перед ним стоят.

Этим современный университет и должен отличаться — умением предсказывать будущее, реагировать на те изменения, которые происходят, определять свое место в данных процессах, то, какие он решает задачи, работает на глобальном рынке или же решает задачи какой-то отрасли, сегмента рынка, локального социума. Это все относится к миссии университета, стратегическим целям и программе. И если все это определено, тогда становится понятно, какими ресурсами нужно его обеспечивать для выполнения данных задач: кадровыми, финансовыми, временными, материальной базой, или же нужно корректировать миссию, стратегическую цель, программу. Вот что такое современный университет, он должен быть гибким, мобильным, но не терять из виду свое предназначение.

Также, безусловно, крайне важна интердисциплинарность, не мульти-, не меж-, а именно интер-. Это мы разложили мир на физику, химию, а природа, сама жизнь не раскладывается по отдельным составляющим, одно влияет на другое. Поэтому современный университет не должен давать «нарезку» по дисциплинам, он должен попытаться их объединить, основываясь на тех компетенциях, которыми он обладает. Примером интердисциплинарности могут служить трансляционные IT в различных предметных областях: в медицине, биологии и социологии. Это одна из дисциплин, в которой присутствует органичное взаимопроникновение компетенций, а не просто ситуация, когда встретились, например, социолог и врач. Это глубоко интегрированная работа специалистов разных областей.

Наконец, вуз не должен терять самоценность высшего образования. Мало готовить чистых «ремесленников», университет оставляет и должен оставлять за собой, в качестве своей миссии, развитие интеллектуального, творческого потенциала, который заложен в человеке.

— Команда Университета ИТМО в этом году в седьмой раз выиграла всемирный чемпионат по программированию АСМ ICPC. Какие победы или достижения ваших студентов вы считаете ключевыми?

— Если говорить об АСМ ICPC, то, как всегда, конечно, лучше всего запоминается первая победа. Любая победа из этих семи важна, но особенно важна стабильность: она показывает уровень подготовки, свидетельствует о том, что мы задаем и держим определенную планку, если говорить о программировании.

Однако для меня ключевыми являются те победы и достижения студента, которые заставили его самого подняться вверх на ступеньку, две, а то и несколько, те, благодаря которым он нарастил и реализовал свой потенциал. И неважно, в какой области — в учебе, науке, спорте или творчестве. Любая победа над собой — это главное достижение, необязательно становиться чемпионом мира. Например, если студент создал свою компанию и занимается социальным предпринимательством, добровольчеством, помогая людям, он развивает свой потенциал, эмпатию, способность сопереживать окружающим и при этом занимается конкретным делом, это достижение. И если большинство наших студентов, я надеюсь, совершают такие, назовем их, микропобеды, значит, университет работает правильно, создает ту среду для реализации потенциала, в которой эти победы и достижения возможны. Ключевые достижения — это те достижения, которые направлены на развитие человека.

— Университет ИТМО занимается акселерацией студенческих стартапов. Что нужно, чтобы развивать технологический стартап в России?

— Первый компонент технический: студенческие технологические стартапы должны базироваться на новых знаниях, которые были получены в результате научно-исследовательской работы. Необязательно своей собственной, но студенту необходимо хорошо понимать ту область, в которой он или она собирается заниматься предпринимательством, если мы говорим именно о высокотехнологичном предпринимательстве.

Второе — нужно уметь адекватно оценивать возможность реализации своей идеи, и этому нужно обучать.

Третье — необходимо понимать запросы потребителя: нужен ли людям тот продукт, который ты выводишь на рынок, будет ли он востребован, есть ли у него свой покупатель.

Четвертое — устойчивость к неудачам. Этому также необходимо обучать. Если ты получил отрицательный результат, если по тем или иным причинам не получилось выйти на рынок, ничего страшного в этом нет. Это не значит, что все рухнуло и жизнь не удалась, все равно надо продолжать.

Описанное выше должна давать та среда, в которой работает студент, молодой технологический предприниматель. Инструментов достаточно много: это стартап-школы, стартап-акселераторы, бизнес-инкубаторы, различные коворкинги (в наше время их называли «курилками»). Все эти инструменты и форматы уже хорошо отработаны, но важно, чтобы все они также были взаимосвязаны.

Сейчас это уже должно стать общей системой, которая должна носить локализованный для России характер. Нужно создать среду, которая позволит студенческому технологическому предпринимательству расти. При таких условиях молодежь — те, кто имеет предпринимательскую жилку, — сможет реализовать себя и начать собственное дело. Таких людей, как известно, не очень много, так же, как и ученых, но тем не менее подобная среда должна быть сформирована, именно локальная среда. Просто перенести в российские реалии тот или иной опыт, который существует, например, в Калифорнии, Сингапуре и даже в близлежащей Финляндии, не получится: разная ментальность, организация инновационного процесса, механизмы и объемы финансирования, отношение к инновациям и так далее.

При этом для России необходимо, чтобы среда для развития подобных студенческих инициатив развивалась именно на базе университетов. Если вспомнить опыт Калифорнии, например, то там ни один университет не создает такую среду, так как рядом находится Силиконовая долина, и крупнейшие компании проводят там свои акселерационные, инкубационные программы. Поэтому Стэнфордскому университету не обязательно создавать полноценную экосистему для развития инноваций. В нашей стране ситуация другая. Создание инкубатора в отрыве от университета, от той подпитки, которую он дает, в России, на мой взгляд, невозможно. Должна быть выстроена целая цепочка инструментов, должна быть возможность создать свою траекторию развития под каждый технологический стартап. Я глубоко убежден, что в России за это должен отвечать университет как организатор, как некое ядро этого кластера. Но это не означает, что государство и бизнес должны оставаться в стороне — без их помощи не обойтись.

— Что, кроме результатов ЕГЭ, нужно принимать во внимание, зачисляя абитуриента в вуз?

— ЕГЭ — это решение стандартных задач, он показывает минимальный уровень подготовки. И мы часто видим, что многие творческие люди, которые «горят» чем-то, генерят идеи и смотрят вперед, не очень хорошо сдают экзамен: они не могут или не хотят решать обычные задачи, а ставят перед собой нестандартные. С такими людьми работать тяжелее, но интереснее. Этих ребят нельзя терять, и для этого существуют различные конкурсы, олимпиады, творческие задания. Всегда можно найти вариант. В этом году у нас был абитуриент из Мончегорска: по ЕГЭ он не проходил к нам на бюджет, переволновался на экзамене по математике и недобрал баллов. Но мы узнали, что он нашел серьезную уязвимость в соцсети «ВКонтакте». Мы с ним побеседовали и поняли, что мальчик очень талантливый, по некоторым дисциплинам в области информационной безопасности его знания соответствуют третьему-четвертому курсу бакалавриата. Конечно, мы его взяли — он будет обучаться за счет университета. Существующая система не должна быть препятствием к тому, чтобы такие таланты учились именно в том вузе, который поможет им максимально раскрыться.

Также надо принимать во внимание надпредметные компетенции: умение человека доводить дело до конца, решительность, умение работать в команде и воспринимать критические замечания, мотивация, ответственность. Сейчас до десяти баллов ЕГЭ можно компенсировать участием в социальных активностях, не обязательно в своей профессиональной области, но также в спорте, творческих занятиях. Это кажется мне крайне важным, потому что показывает, какие знания получил ученик помимо тех, что дают в школе, насколько он пытался выйти за рамки обязательной программы. И эти активности непременно нужно учитывать, наряду с суммой баллов ЕГЭ по тем или иным предметам.

— Почему сегодняшние одиннадцатиклассники выберут Университет ИТМО?

— Потому что Университет ИТМО создает будущее. Мы смотрим вперед и занимаемся тем, что, мы уверены, будет востребовано спустя десятилетия. В качестве одной из основных задач мы видим раскрытие потенциала студента. Мы не стремимся его переучить, а хотим раскрыть заложенные в нем таланты.

Университет ИТМО — это первый неклассический вуз: он ставит перед собой нестандартные задачи, пытается ответить на большие вызовы, которые уже стоят или могут встать перед человечеством, и использует нестандартные методы для решения данных задач. «Неклассический» означает отсутствие шаблонов, отсутствие штампов.

Наконец, нахождение в нашем вузе предполагает активное взаимодействие, совместную работу людей всех уровней, будь то администратор, лаборант, преподаватель, декан, студент. Наша позиция в том, что каждый несет ответственность за развитие Университета ИТМО, а не просто получает какие-то блага, «образовательные услуги». Если одиннадцатиклассники видят себя именно такими, то Университет ИТМО — для них. А если они приходят с желанием «научите меня, я хочу получать, но не готов вкладываться, отдавать и создавать», то это не абитуриент и не студент Университета ИТМО.

— Два года назад вы во время сессии переоделись в Дарта Вейдера, студенты Университета ИТМО стали джедаями, а преподаватели — ситхами. К чему готовиться первокурсникам этого года? Старки против Ланнистеров, ледяные драконы?

— Здесь все очень просто: это не я переоделся, а меня переодели. Не мы готовим что-то первокурсникам, а сами студенты вместе с молодыми сотрудниками и преподавателями каждый раз придумывают что-то новое — то, о чем я сам могу и не знать. Например, я не знал, кто такой Дарт Вейдер, мне долго объясняли. И этот случай вновь отсылает к определению «неклассический». Данная характеристика проявляется в том числе и в наших нестандартных кампаниях к сессиям. Все это придумывает и реализует молодежь, а не ректорат, и мы, более взрослое поколение, с удовольствием принимаем в этом участие. Поэтому вопрос о том, какой будет следующая сессия, точно не ко мне. А мы будем содействовать этой задумке и не вмешиваться.