Фейковые новости, Дональд Трамп, глобальное потепление, некачественные научные публикации, антипрививочники и роль образования в борьбе с терроризмом — такие вопросы затронули нобелевские лауреаты, политики и общественные деятели на Нобелевском диалоге в Гетеборге. Корреспондент Indicator.Ru рассказывает, за что бывший директор ЦРУ раскритиковал президента США и кому аудитория аплодировала стоя.

9 декабря в Гетеборге состоялся Нобелевский диалог — открытая для широкой аудитории конференция, в которой принимают участие лауреаты премии прошлых лет, политики, журналисты и общественные деятели. Тема диалога этого года звучала как «Будущее правды».

Мероприятие должен был открыть Ларс Хейкенстен, исполнительный директор Фонда Нобеля, но его утренний рейс из Стокгольма задержали из-за погодных условий, поэтому к открытию господин Хейкенстен не успел. Вместо него участников конференции поприветствовала Лаура Шпрехманн, директор по связям с партнерами Фонда Нобеля. Она говорила о том, что мы живем в непростое время: над миром висит угроза ядерного взрыва в Северной Корее, напряжение на Ближнем Востоке нарастает, в Мьянме нарушаются права человека, западные демократии тоже находятся в кризисе: образование не гарантирует всем людям равных возможностей, социальное и экономическое напряжение нарастает, и даже ценность науки подвергается сомнению. «Что же в такой обстановке может быть более важным, чем будущее правды?» — подытожила перечисление проблем Шпрехманн.

О том, что такое правда, попытался рассказать Саймон Блэкберн, профессор философии Кембриджского университета. Он рассказал, каким именно угрозам подвергается правда в современном обществе. Блэкберн говорил об использовании недостоверных источников информации, о подтасовке результатов научных исследований, о том, как политики искажают информацию, чтобы представить ситуацию с выгодной для них стороны, о Платоне и Аристотеле. Профессор завершил выступление утверждением, что мы живем в мире постправды (термин, описывающий эпоху массовых коммуникаций, когда истина перестает быть принципиально важной, а дискурс формируется через обращение к эмоциям аудитории, — прим. Indicator.Ru), добавив, что этот вопрос волнует даже Дональда Трампа, который постоянно выступает с заявлениями о распространении фейковых новостей.

Президент США незримо присутствовал на сцене Нобелевского диалога весь день. Спикеры постоянно упоминали Трампа и в контексте распространения недостоверной информации, и в связи с его неверием в то, что глобальное потепление — результат человеческой деятельности, да и просто так, когда приходилось к слову. Одна из дискуссий — беседа главного редактора шведской газеты Dagens Nyheter Петера Володарского и корреспондента Белого дома для газеты The New York Times Мэгги Хаберман, по сути, личного журналиста Трампа, — целиком была посвящена работе Мэгги и личности президента США. Аудитория узнала о Трампе следующие интересные факты: он встает очень рано, около шести часов утра, не любит, когда его отвлекают от просмотра телевизора, следит за новостями на канале Fox News, не отделяет себя от государственных органов («"Государство — это я" и так далее», — сказала Мэгги).

Какое отношение эта беседа имела к будущему правды, осталось неясным, но тему Володарского и Хаберман на сцене продолжил Майкл Хайден, директор Агентства национальной безопасности США (1999-2005) и директор ЦРУ (2006-2009). Его лекция называлась «Роль интеллекта в мире постправды». Пошутив на тему «секретной правды», которой ему приходилось заниматься по долгу службы, Хайден тоже принялся обсуждать администрацию Трампа и самого президента, но, в отличие от державшихся относительно нейтрально предыдущих спикеров, уже с критической точки зрения. Хайден заявил, что Трамп — человек, живущий в «вечном сейчас», не вспоминающий историю и не думающий о последствиях своих действий. По мнению бывшего директора ЦРУ, задача администрации текущего президента — попытаться вписать его в культурный, экономический и социальный контекст его страны. Несмотря на то, что выступление Хайдена было несколько ближе к теме мероприятия, аудитория, кажется, так и не поняла, зачем вообще было полчаса говорить о президенте США на Нобелевском диалоге.

Политической правде была посвящена еще не одна секция, однако после обеденного перерыва дискуссии шли одновременно в нескольких залах, так что корреспонденту Indicator.Ru удалось посетить лишь часть из них — те, что были посвящены правде научной. Стивен Чу, лауреат Нобелевской премии по физике 1997 года, ярко и убедительно рассказал о том, почему не стоит верить людям, которые утверждают, что текущее глобальное потепление — это естественный циклический процесс изменения климата и что его не нужно связывать с деятельностью человека. При помощи графиков и иллюстраций Чу доказывал, что с 1975 года температура действительно поднялась на один градус Цельсия и что это на самом деле прямое следствие человеческой деятельности и повышенных выбросов углерода в атмосферу. «В последний самый теплый период температура на Земле была на один градус выше, чем сейчас, а уровень моря — на 5-6 метров выше. Если раньше мы боялись, что такое может повториться примерно через тысячу лет, то теперь уже боимся, что через двести», — заявил Чу.

Стивен Чу продолжил выступление на одной сцене с нобелевским лауреатом по физиологии и медицине 1996 года Питером Доэрти и Адамом Смитом, ответственным за освещение научных открытий лауреатов на нобелевских медиапорталах. Чу и Доэрти обсудили, например, недоверие многих людей к вакцинации (Смит заметил, что при этом значительная часть общества все-таки верит ученым во всем, что касается здоровья, например, правильного питания или лечения серьезных заболеваний типа рака). По мнению Доэрти, значительную роль в антипрививочных настроениях играют родительские чувства по отношению к младенцу: прочитав один раз сомнительную статью о корреляции (безусловно, ложной) вакцинации с, например, аутизмом, мама или папа уже настолько боятся причинить вред ребенку, что не готовы прислушиваться ни к каким рациональным аргументам.

Затем Стивен Чу затронул проблемы публикаций научных статей. По его мнению, существование недобросовестных журналов, публикующих статьи за деньги, не самая главная проблема. Гораздо хуже то, что к публикации принимается огромное количество плохих статей и без всяких денег. «В моей лаборатории правило: если кто-то получил какой-то результат, то другой исследователь должен самостоятельно по той же методике его воспроизвести. Но, к сожалению, не все так работают, как мы, — рассказал Чу. — А еще бывает такое, что ученому просто нужно найти что-нибудь новое. Представьте: огромная коллаборация, потрачены миллионы долларов, а ученые в очередной раз подтвердили какую-то теорию. И как им отчитаться за потраченные деньги?»

Не обошли вниманием спикеры и научную журналистику. И Доэрти, и Чу сошлись во мнении, что журналисты только способствуют росту недоверия к науке: «СМИ должны соревноваться между собой за читателей и зрителей, и иногда им приходится показывать какой-то факт с другой точки зрения, давать альтернативную версию. И получается из серии "Я говорю ерунду, но зато меня хорошо слышно". Делать так по отношению к науке недопустимо». Правда, после возмущенных вопросов из зала Чу немного смягчил позицию, сказав, что ученые во многом сами виноваты в том, что журналисты перевирают факты. «Если вы ученый, и вы говорите "Я умный, а все остальные нет, значит, я не буду им ничего объяснять", вы совершаете огромную ошибку», — предостерег физик.

Одним из последних выступлений Нобелевского диалога, при этом самым ярким, стала речь Ширин Эбади, лауреата премии мира 2003 года. Эбади — иранский адвокат, бывший судья и защитник прав человека, она получила премию с формулировкой «за вклад в развитие демократии и борьбу за права человека, особенно женщин и детей в Иране».

«Я начну свое выступление с пословицы: "Жестокость по отношению к человеку начинается с жестокости по отношению к словам". И это правда. Мы используем слова, чтобы оправдать наши действия и спрятаться за ними от ответственности. Например, за словом "ислам" часто скрывают жестокость по отношению к женщинам. За словом "национализм" может скрываться ксенофобия. Прикрываясь словами "национальная безопасность", государства тратят огромные деньги на наращивание вооружения, а эти деньги можно было бы потратить на еду для голодающих людей. <…> И даже сегодня мы слышали много выступлений на тему правды. Вы заметили, что значительная часть из них была посвящена одной стране? Разве мир ограничивается Соединенными Штатами Америки? Разве мы должны знать о том, во сколько встает президент США и каков его распорядок дня? При этом никто не сказал ни единого слова о проблемах Европы, которые в том числе касаются и Швеции. Никто не сказал о том, что в среднем 50 человек в день гибнут от терроризма и войн на Ближнем Востоке. Это, по-вашему, не правда? На это нужно закрывать глаза? Если мы начали говорить о правде, так давайте говорить всю правду. <…> Недавно коалиция стран, воюющих против ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная на территории России, — прим. Indicator.Ru), заявила, что им удалось отвоевать захваченные ИГИЛ территории. Вынуждена сказать, что это неправда, потому что ИГИЛ — это не просто захваченные территории, это определенная идеология. Вы не можете уничтожить идеологию, сбрасывая бомбы. В 2001 году США вошли в Афганистан, воевали против Талибана. Они победили? Нет. Они убили бен Ладена, но Талибан остался. Бомбежки бесполезны, мы должны бороться с терроризмом по-другому. Есть два способа: первый — игнорирование, второй — восстановление социальной справедливости. Где возникли ИГИЛ и Талибан? В странах с низкой грамотностью населения, долгое время находившихся под властью диктаторов. Хотите бороться с терроризмом — стройте, а не разрушайте школы и сбрасывайте на них книги вместо бомб. Не помогайте диктаторам, правящим в этих странах, не принимайте их деньги. Мы пассажиры одного корабля, и нам решать, куда он приплывет».

Аудитория аплодировала Ширин Эбади стоя. После ее выступления люди начали расходиться, хотя в программе оставались еще две пятнадцатиминутных сессии. Ушедшие, пожалуй, были правы: спикерам не удалось сказать ничего нового по сравнению с тем, что было озвучено на предыдущих дискуссиях, да и в плане эмоциональности они явно уступали Ширин Эбади.