На прошлом президиуме РАН обсуждались космические угрозы и защита – а точнее, незащищенность – от них. Но самой горячей темой стали не сами астероиды и не космический мусор, а предложение разработать национальный проект по мониторингу и парированию космических угроз. С таким заявлением на заседании выступил Юрий Макаров, директор департамента стратегического управления Роскосмоса.

Реальны ли космические угрозы

Заседание президиума РАН началось с доклада научного руководителя Института астрономии РАН, члена-корреспондента РАН Бориса Шустова об изучении и парировании космических угроз. Упоминались и космическая погода, и биологическое загрязнение космических аппаратов, но на первом плане были две темы – астероидно-кометная опасность и космический мусор.

К тому же, опасность представляют не только крупные объекты. Размер упавшего в феврале 2013 года челябинского метеорита при вхождении в атмосферу не превышал 20 метров, но от его ударной волны пострадали около двух тысяч человек. В основном они были ранены осколками стекла из выбитых окон. Чтобы заранее предупреждать людей о таких событиях, по словам Бориса Шустова, нужна новая национальная система наблюдений. Сегодня вклад России в обнаружение потенциально опасных сближающихся с Землей небесных тел не достигает и одной десятой процента. Изменить ситуацию, по словам Бориса Шустова, может создание централизованной системы радарных наблюдений. Планетные радары необходимо использовать для изучения орбит приближающихся к Земле тел, создавать банк данных этих объектов, моделировать последствия столкновения с ними, параллельно разрабатывая способы противодействия им – отклонения от прежних орбит или разрушения. Такие методы сейчас создаются в совместном европейско-американском проекте AIDA, но и там дело едва дошло до первых экспериментов.

Вторая ключевая угроза в космосе – техногенный мусор. Только из-за взрывов и столкновений за 61 год космической эры разрушилось около 250 космических аппаратов. Остаются в околоземном пространстве и ступени ракет. Они разрушаются и образуют целые «облака» обломков, каждый из которых – даже если его размер в поперечнике менее одного сантиметра – может при столкновении с действующим космическим аппаратом вывести его из строя. По разным оценкам, в околоземном пространстве находится от 600 до 700 тысяч обломков космического мусора размерами от одного до десяти сантиметров и около 20 тысяч еще более крупных. Защититься от них космический аппарат может, только уклонившись. Реалистичных способов «уборки» околоземного пространства пока не существует. Лучшее, что можно сделать сейчас, – следить за накопившимся мусором и избегать новых столкновений запущенных аппаратов. Иначе космической отрасли грозит так называемый сценарий Кесслера – полное прекращение запусков из-за засоренности орбиты.

Что нам стоит нацпроект построить

Директор департамента стратегического управления Роскосмоса Юрий Макаров выступил на заседании президиума РАН в поддержку доклада Бориса Шустова и продолжил его мысль: России нужны не просто несколько систем мониторинга космических объектов, а полноценная государственная программа парирования угроз «астероидно-кометного плана и техногенного засорения космического пространства». Такая программа, по словам Макарова, могла бы стать одним из двух сегментов нового национального проекта.

Напомним, в России запущено 12 новых национальных проектов на 2019 – 2024 годы. На их реализацию только в ближайшие три года будет выделено 5,7 трлн рублей. Каждый нацпроект охватывает целое направление социального или экономического развития, например, науку, образование, здравоохранение, цифровую экономику и т.д. По предложению Макарова, Роскосмос и Академия наук могут выступить инициаторами еще одного нацпроекта – космического. Одна его часть может быть посвящена высокой энергетике в космосе, а вторая — мониторингу космических объектов, в том числе астероидов и космического мусора, а также защите от таких угроз. Надо заметить, что Роскосмос не первым догадался предложить новый нацпроект. За несколько дней до заседания президиума РАН стало известно, что с идеей тринадцатого нацпроекта по атомным технологиям в правительство обратился Росатом.

Члены президиума РАН в целом поддержали предложение, хотя на заседании звучали и скептические голоса. Основное возражение высказал бывший глава РАН, академик Владимир Фортов. Он подчеркнул, что в докладе Бориса Шустова речь шла о вероятностных угрозах, но не было анализа реальных потерь от космических угроз. Без экономических расчетов, показывающих, что космическая отрасль ежегодно теряет значимые средства из-за космического мусора, никаких государственных программ принято не будет.

Иной вариант системы мониторинга космических угроз есть у физиков Московского университета. По словам ведущего научного сотрудника НИИ ядерной физики им. Д. В. Скобельцына МГУ Сергея Свертилова, его коллектив сейчас разрабатывает систему «Универсат-Сократ». Этот проект предназначен для мониторинга трех типов угроз: астероидной опасности, космической радиации и так называемых электромагнитных транзиентов.

При возможности группировка может расширяться за счет микро- и наноаппаратов. В прошлом году университет выполнил разработку материалов к эскизному проекту по госконтракту Министерства науки и высшего образования. Финансирование на дальнейшие стадии работы (создание макетов аппаратов, затем лабораторных и летных образцов и сам летный эксперимент) пока не найдено.

Самый пессимистичный взгляд на судьбу инициативы Роскосмоса и РАН высказал заведующий лабораторией космического мониторинга Государственного астрономического института им. П. К. Штернберга (ГАИШ) МГУ Владимир Липунов. Не отрицая реальной опасности, связанной с космическими угрозами, Липунов в то же время уверен в провале идеи: «Меня настораживает в первую очередь состав исполнителей этого проекта. Сейчас это все очень кисло выглядит, никто из тех, кто принимает сейчас решения, отвечать за них не будет – достаточно посмотреть на возраст этих участников! Речь опять идет о делении денег». По словам Владимира Липунова, прообразом для системы мониторинга космических угроз могла бы стать созданная в МГУ сеть роботизированных телескопов МАСТЕР (сейчас в нее входят восемь телескопов в России, ЮАР, Аргентине и Испании). «Мы начали этот проект по собственной инициативе в 2002 году, 17 лет назад. Потом его поддержал МГУ… Всего мы истратили 57 миллионов рублей, а Роскосмос за это же время — миллиарды, но не сделал ничего похожего на нашу систему», – заявляет Владимир Липунов. По его словам, Роскосмос разработками МГУ не интересуется.

Впрочем, уверенности в том, что инициатива Роскосмоса приведет к созданию реальной программы мониторинга и парирования космических угроз, нет и у самого Бориса Шустова. Несколько лет назад в Институте астрономии РАН уже разрабатывалась подобная федеральная целевая программа (ФЦП). Она касалась только астероидно-кометной опасности. Работа над программой началась в 2010 году, а в 2013 году, когда упал метеорит «Челябинск», она уже была на рассмотрении Роскосмоса. Объем необходимых по программе средств оценивался на тот момент в 58 млрд рублей. По словам Бориса Шустова, Роскосмос положительно оценил программу, но принята она не была – из-за несоответствия действовавшему тогда закону о космической деятельности. Закон с тех пор изменился, но от инициативы РАН, по мнению Шустова, по-прежнему мало что зависит: «Решение должно приниматься на самом верху. Если нужна нам такая система – значит, она будет; если нужна, но в 31-м порядке важности – не будет». Роль Академии в текущих условиях Шустов видит в предупреждениях о существующих угрозах: «Наш долг, как ученых, пусть это и высокопарно прозвучит, изучать мир, который вокруг нас, предупреждать о тех угрозах, которые проявляются. Хотелось бы, конечно, более активной работы, так, как это сделано в тех же США и в Европе. Там на системной основе организации государственного уровня – подразделения NASA, подразделения ЕКА – занимаются мониторингом, привлекают ученых как экспертов».