— Владимир Константинович, сегодня правительство утвердило список вузов и научных организаций, которые смогут присуждать ученые степени самостоятельно. Ваш институт вошел в список тех, кого наделили этим правом. Как вы добились этого?

— На самом деле никаких специальных усилий мы не прилагали. Где-то в 20-х числах мая к нам по линии ФАНО пришла бумага о том, что объявлен дополнительный набор организаций, которые будут самостоятельно присуждать степени.

Для начала надо было понять, хотим мы в этом участвовать или нет? Я могу вам сказать, что некоторые организации сомневались, нужно ли им это. И не стали подавать документы. Мы посчитали, что для нас это вариант разумный, не принесет слишком больших организационных и финансовых издержек. Мы ознакомились с правилами и критериями — довольно жесткими, кстати, — и сдали необходимые документы, на чем наша подготовительная работа практически закончилась.

Кстати, когда мы подавали документы в ФАНО (это было за несколько дней до установленного срока), количество заявок было очень невелико. Их счет шел на единицы.

— Хорошо. Вы попали в список. Каковы дальнейшие шаги? Как вы будете реализовывать ваше новое право?

— В соответствии с законодательством мы имеем год, чтобы перейти от нашего текущего состояния к новому. За этот год мы должны выпустить ряд нормативных актов, которые регламентируют процедуру защиты, процедуру создания и, возможно, ликвидации диссертационных советов. Это довольно большой объем документов.

Сейчас мы ориентируемся на опыт МГУ в первую очередь, да и документы СПбГУ тоже непременно изучим, как устроены дела у них. И, конечно, мы надеемся, что с нами свяжутся коллеги из Минобрнауки, что будет назначена ответственная персона, которая будет нас курировать в этом вопросе. Мы сами руки не складываем, но квалифицированная помощь всегда нужна в таких вопросах.

Очевидно, что будем обсуждать на Ученом совете института, какие именно диссоветы мы хотим видеть у себя. Будем ли мы расширять список специальностей, по которым мы принимаем защиты? Скорее всего, да. Сейчас у нас защиты принимаются по четырем специальностям. Может быть, их будет пять или шесть. Сильно не будем разгоняться. Но пять-шесть — это направления, по которым мы ведем подготовку в аспирантуре и по которым у нас есть хорошие специалисты.

— Технические моменты. Изменятся ли требования к диссертантам? По публикациям, например.

— Требования к автореферату и диссертации от ВАКовских если и будут отличаться, то только в сторону ужесточения, в целом же авторефераты и диссертации останутся такими же, какими они и были. Вряд ли мы тут изобретем что-то принципиально новое. А вот что касается количества публикаций, у нас на самом деле есть негласное правило в институте: мы всегда хотели видеть у диссертантов больше статей, чем того требовали правила ВАК. Мы это всегда отрабатываем на предзащитах: если соискатель кандидатской степени вышел на предзащиту с одной статьей, то всерьез его работа не воспринимается. И десять опубликованных статей для докторской диссертации по химии — это тоже крайне мало. Конечно, мы хотим постепенно наращивать публикационную активность. Так что тут мы точно будем ужесточать требования.

— Вы озвучили интересную мысль: какие-то организации подумали и решили, что им это не надо, а какие-то решили, что хотят присуждать ученые степени самостоятельно. Могли бы вы пояснить, зачем институтам это надо? В чем их мотив?

— За другие институты я сказать не могу, но вот мое личное мнение: существующие советы работают хорошо, но они довольно громоздкие. Мне в этом смысле интересен опыт СПбГУ, который фактически не имеет советов, там на каждую защиту собирается отдельная комиссия. На Западе под защиту собирается около пяти человек. Тут, конечно, тонкая грань, мы не должны потерять в качестве. Разумный компромисс заключался бы в том, чтобы перейти от советов в 25-30 человек к более компактным советам.

Было бы хорошо, чтобы каждый совет, работающий по новым правилам, принимал работы только по одной специальности. Насколько мне известно, именно так обстоит дело в МГУ. Будет, например, один совет по химии твердого тела, и в нем будет, скажем, десять человек, профильных специалистов по этой специальности.

Мы рассчитываем на то, что снизятся административные пороги в отношении формирования состава советов. Сейчас, чтобы сформировать тот или иной диссертационный совет, необходимо обращаться в Минобрнауки. Эта процедура довольно долгая и не всегда предсказуемая. Если мы сможем формировать состав советов самостоятельно, то будем проводить ротацию членов совета по мере необходимости.

Допустим, человек уехал в длительную командировку или ушел на лечение и временно не может осуществлять функции члена диссертационного совета, а от него многое зависит: если он не придет на заседание, может не собраться кворум. В таких случаях мы могли бы оперативно менять состав диссертационного совета.