Прошел уже месяц с тех пор, как закончился сериал «Король и Шут», сценаристы которого показали историю становления рок-группы от простых ребят из провинции до настоящих звезд. Но они затронули еще одну очень важную тему — борьбу человека с разрушающими зависимостями, которые уносят жизни. В этом материале мы поговорим об их генетических предпосылках.
От любви до ненависти к алкоголю — один ген?
Михаил Горшенев — музыкант, основатель и идейный вдохновитель рок-группы «Король и Шут». На их самобытной музыке со сказочными мотивами и удивительными историями выросли многие россияне. Но в 39 лет музыкант и композитор скончался из-за пагубной привычки, разрушившей его здоровье. Причиной смерти стала токсическая кардиомиопатия с развитием острой сердечной недостаточности на фоне употребления алкоголя и морфина. Спиртное и опиаты, к которым относится морфин, угнетают центральную нервную систему. При одновременном употреблении алкоголь усиливает действие морфина, что может приводить как к отдельным симптомам (головокружение, тошнота, рвота, непреодолимое желание уснуть), так и к серьезным последствиям (кома, угнетение дыхания и развитие сердечной недостаточности), что и произошло в случае с Горшеневым.
Медики не прекращают бороться с последствиями курения, алкоголизма и наркомании, но гораздо труднее разобраться в их причинах. Генетика может внести свой вклад в решение этой проблемы: науке известно немало генов, влияющих на риск таких зависимостей. Один из них — ген ADH1B, который кодирует субъединицу одного из ферментов из группы алкогольдегидрогеназ. Благодаря этим ферментам, вырабатываемым в нашей печени, этиловый спирт окисляется до ацетальдегида. Именно ацетальдегид стоит винить за неприятные симптомы похмелья — головную боль, тошноту, спутанность сознания (о том, как бороться с похмельем, читайте в материале рубрики «Чем нас лечат» — прим. ред.). После этого еще один фермент, ацетальдегиддегидрогеназа, вступает в дело и окисляет токсичный ацетальдегид до более безобидной (в низких концентрациях) уксусной кислоты.
От того, насколько быстро в организме работают алкогольдегидрогеназа и ацетальдегиддегидрогеназа, зависит то, как долго человек чувствует приятное опьянение и сколько он будет страдать от последствий. Так, в Восточной Азии и на Ближнем Востоке распространен один однонуклеотидный полиморфизм (замена одной «буквы») в гене ADH1B, а в Африке — другой, из-за которых у носителей такой версии гена из алкоголя быстрее образуется ацетальдегид. По данным Национального центра генетических исследований, 15,7% россиян из базы клиентов, сделавших генетические тесты, из-за полиморфизмов в гене ADH1B тоже имеют быстрый метаболизм этилового спирта. Ацетальдегид образуется у них с высокой скоростью, поэтому употребление алкоголя будет вызывать лишь кратковременное удовольствие, за которым последует тяжелое похмелье. Как показали исследования на четырех десятках тысяч людей по всему миру, такой вариант радикально снижает риск развития алкогольной зависимости. Увы, некоторые из них все равно становятся жертвой пагубной привычки, невзирая на то, что их организм платит за нее повышенную цену.
У большинства из нас образование ацетальдегида происходит медленно, при этом ацетальдегиддегидрогеназа успевает его обезвредить без заметных последствий. Но этот «бонус» также повышает риск возникновения зависимости от алкоголя, ведь с ним людям нужно выпить очень много, чтобы почувствовать, что они перебрали со спиртным. Долгое время после начала застолья они чувствует лишь приятные ощущения: легкую эйфорию, приподнятое настроение и уменьшение тревожности. Поэтому привыкание к спиртному у таких людей происходит проще, и его употребляют чаще. Именно это и происходило с героем сериала Горшком: реки алкоголя сопровождают каждое выступление, мероприятие и событие в жизни персонажа. Доза спиртного растет до тех пор, пока организм не перестает справляться с токсином.
Как дорого обходится дешевый дофамин
У зависимостей есть не только физиологический, но и психологический компонент. У части людей генетически снижена активность дофаминовой системы, а дофамин — это нейромедиатор, позволяющий нам получать удовольствие, испытывать драйв от предвкушения целей и их реализации. У людей с изменением гена DRD2 — рецептора к дофамину — снижается восприимчивость к этому нейромедиатору, и им становится сложнее получать удовлетворение от простых вещей в жизни, радоваться завершению запланированных задач. Похожие проблемы испытывают люди с синдромом дефицита внимания и гиперактивности, у которых с гораздо большей частотой встречаются определенные полиморфизмы в этом гене.
На выборке в 2 428 851 европейца ученые показали, что полиморфизмы в гене DRD2 связаны с риском алкогольной и никотиновой зависимости. Мозг у людей с такими вариантами гена постоянно ищет подпитки и находит ее в «дешевом дофамине» — действиях, которые приносят удовольствие здесь и сейчас. Это могут быть и относительно безобидные занятия, например тяга заесть стресс вкусной едой, бесконечный просмотр сериалов, «думскроллинг» новостей или ленты соцсетей. Но могут быть и пагубные привычки, такие как азартные игры на деньги, курение, алкоголизм и наркомания.
4% россиян в клиентской базе Национального центра генетических исследований имеют вариант гена DRD2, связанный с очень высоким риском как алкогольной, так и любой другой зависимости. На основе активности дофамина, норадреналина и серотонина, количества рецепторов, которое определяет чувствительность к этим нейромедиаторам, можно понять, насколько сильный эффект от каждого из них ощущает человек. Кроме того, важно учитывать количество и активность белков, которые разрушают молекулы отработавшего нейромедиатора. Чем быстрее они действуют, тем меньше нейромедиатора будет передаваться от одного нейрона другому через синаптическую щель (и, соответственно, тем слабее будет проходить сигнал между нервными клетками). Даже многочисленные рецепторы при высокой активности белка-деструктора могут плохо успевать улавливать нейромедиатор. Не стоит забывать и про еще одно звено этой системы — белки-транспортеры обратного захвата. Они берут нейромедиатор из синаптической щели и отправляют его обратно в нейрон.
По работе белка-рецептора, транспортера обратного захвата и белка-деструктора мы определяем активность дофаминовой, норадреналиновой и серотониновой системы, которые влияют на определенные предрасположенности у человека. Так, если дофаминовая система не активна, рецептора мало, то у человека будет выше риск зависимости. Сбои в работе серотониновой системы повышают вероятность депрессии. Адаптация и социализация человека тоже связана с активностью нейромедиаторов.
Страшная сказка с участием нейромедиаторов
Погоня за «дешевым дофамином» может привести к полному уходу от реальности и разрушению здоровья. «В сказке хотел жить. Да сказка страшная оказалась», — говорит герой сериала Горшок санитару в больнице, где он лежит с ломкой в попытке вылечиться от наркомании.
Люди с низкой восприимчивостью к дофамину могут быть активными, энергичными и позитивными, что мы и видим в персонаже Михаила Горшенева. Но им не хватает мотивации, чтобы спокойно, поэтапно двигаться к своей цели. Из-за этого они могут часто загораться новым делом, но почти сразу испытывают желание бросить его. Примером могут служить метания Горшка на крыше в начале сериала и его мысли о том, что все цели уже достигнуты и дальше уже некуда идти.
Интересно было бы проследить, как мотивы вечного поиска, борьбы со злом вовне и демонами внутри себя, протеста против системы, желания уйти от проблем в сказку с волшебными героями и прекрасными женщинами, стремления за абстрактной мечтой перекликаются с погоней за «дешевым дофамином». Конечно, Михаилу Горшеневу генетический тест не сделали, и о влиянии его аллелей на судьбу можно только гадать. Но кто знает, как сложилась бы жизнь талантливого музыканта, если бы он заранее оценивал риск зависимостей для себя?
Автор: Холяндра Инна Сергеевна, врач-генетик, нутрициолог, медицинский советник Национального центра генетических исследований.
Материал помогли подготовить:
Валерий Полуновский, молекулярный биолог, руководитель отдела разработки MyGenetics, преподаватель ВШЭ;
Ирина Колесникова, кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник Национального центра генетических исследований;
Вера Кушнаренко, генетик Национального центра генетических исследований;
Екатерина Мищенко, редактор InScience.News;
Алиса Ершова, корреспондент InScience.News.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
