А. Паевский: Я очень рад нашему разговору еще и потому, что именно к вам у меня есть вопрос, который я давным-давно хочу задать знающему человеку. Дело в том, что из современной научно-популярной повестки почвоведение как-то выпадает. Для более-менее образованного человека что-то говорит фамилия Докучаев. Но что такое почвоведение сейчас? Чем эта наука занимается, какие специалисты в вашей области работают?

Т. Минкина: Этот вопрос для меня не удивительный, потому что мне его задают часто. Иногда неправильно даже называют науку. А ведь сейчас почвоведение – это одна из самых востребованных дисциплин. Может быть само название звучит несколько скучно для современной молодежи. Вероятно, это связано со старославянскими корнями в слове. А ведь в то же время названия химия, физика, ботаника –- гораздо старше, чем почвоведение. Дата рождения нашей науки - 1883 год, в контексте научного мира она еще младенец. И, несмотря на то, что почвоведение может вызвать ассоциации с прошлым, когда наука была ориентирована на описание, классификацию – и не более, в современном почвоведении используются самые передовые технологии для решения проблем, связанных с устойчивым управлением почвенными ресурсами, то есть стратегически важными основными объектами.

Все направления для почвоведения важны, оно использует те методы и подходы, которые применяются в ботанике, биологии, биохимии, математике, микробиологии, гистологии, биохимии, химии, физике и так далее, можно много перечислять. И поэтому нам нужны специалисты из всех этих областей. Потому что почва - это настолько уникальный объект по составу и выполняемым функциям, что почвоведение включает практически все задачи, так или иначе связанные с рядом соседних наук.

А. Паевский: Понятно. А если эту огромную, широкую область сузить до той области, которой занимаетесь вы, как бы вы определили или описали свой вектор или сектор науки о почвах, которым занимаетесь лично?

Т. Минкина: Мой вектор тоже все расширяется и расширяется. Вначале моя научная работа была ориентирована на химическое загрязнение почвы. Многие годы я занималась только фундаментальными вопросами физико-химии органических и неорганических поллютантов в почвах. Это и сейчас остается направлением, в которое я глубоко погружена, но область моих исследований смещается в прикладную область, в область биоинженерии почв, направленной на решение задач восстановления деградированных почв, повышение плодородия и безопасности почв.

А. Паевский: Если уж заговорили про вашу личную историю: какими тропками вы пришли в науку? Расскажите о своих учителях, которые вас привели в науку и провели по науке.

Т. Минкина: Это очень важный вопрос, так как именно учителя внесли большой вклад в становление меня как ученого.

Мой первый учитель, который меня привел в мир науки почвоведения - это мой папа, Михаил Борисович Минкин, доктор биологических наук, профессор, заведующий кафедрой почвоведения в Донском аграрном университете. Он окончил нашу кафедру, очень любил химию, как и я. Именно папа сказал мне, что почвоведение - настолько интересная область, что я безусловно найду свои приоритеты в таком интересном объекте. То есть используя знания фундаментальной химии как науки, ты можешь заниматься такой прикладной областью деятельности.

Очень большой вклад в мое становление внесли преподаватели нашей кафедры, это доцент нашей кафедры Ирина Георгиевна Соборникова и заведующий кафедрой, который впоследствии стал научным руководителем моей кандидатской диссертации, Павел Александрович Садименко. Помимо этих людей, огромную роль в моем становлении как ученого сыграла профессор кафедры химии почв Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова Галина Васильевна Мотузова. Ее системный подход и анализ взаимодействий между микроэлементами лег в основу моей докторской диссертации. И еще не могу не отметить большую роль, которую в моем научном пути сыграла встреча с доктором биологических наук Давидом Лазаревичем Пинским. Это тоже очень известный ученый, специалист в области физико-химии и биогеохимии тяжелых металлов в почве, который работает в Институте физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН в Пущино. Его научные труды посвящены вопросам изучения ионообменных процессов в почве. Это такой теоретический фундамент, без которого невозможно понять, как функционирует почва. И что для нас отрадно, мы с Давидом Лазаревичем до сих пор работаем. Как и уже много лет мы тесно сотрудничаем с директором агрохимцентра «Ростовский», профессором Ольгой Георгиевной Назаренко, крупнейшим специалистом в области прикладных задач почвоведения, адаптивно-ландшафтного земледелия и цифровых технологий в сельском хозяйстве.

А. Паевский: В каждой науке есть такие вершины, которые пока никому не удалось забраться. Вершины, о которых мечтают. Нерешенные задачи. Есть ли такие в почвоведении или хотя бы в вашей области? Вещь, которую хочется понять, разрешить, но пока неизвестно, как за это браться или как решить эту проблему, научную задачу.

Т. Минкина: Начну с того, почва — это самый сложный объект для исследования из всех природных объектов на нашей планете. Потому что почва гетерогенна и содержит практически все элементы таблицы Менделеева в разных диапазонах и сочетаниях. Поэтому, конечно, не все методы мы можем полностью адаптировать к изучению почвы, и пока остается очень много вопросов.

Какие есть неразрешенные вопросы, которые очень хотелось бы разрешить? Например, создать метагеномный «портрет» чернозема. Ведь почвы, особенно черноземы, формируются сотни тысяч лет. Черноземы дают до 97% всей продукции для человечества. Всего 3% отдают на Мировой океан. При этом площади деградированных почв все время возрастают. Поэтому вопросы воспроизводства почвенного плодородия очень актуальны. Здесь, конечно, будущее за новейшими технологиями, в том числе геномными. Мы уже частично расшифровали метагеном наших почв. Но функциональную роль, которую в почве играют различные микроорганизмы, бактерии и грибы, конечно, до сих пор мы полностью не знаем.

Также будущее за интеллектуальными технологиями, как, в общем, во многих науках. Это разнообразные модели плодородия почвы, климата, урожайности. Создание цифрового двойника почвы — это основная задача нашего мегагранта, над которой мы – почвоведы, географы, математики работаем вместе с командой передовой инженерной школы нашего университета. Это очень важный аспект нашей работы, потому что площадь плодородных почв на душу населения планеты все время уменьшается. И будущее - за искусственными почвами, об этом говорит все мировое сообщество. Но в мире пока нет таких систем, нет искусственно созданных почвенных профилей, которые могли бы функционировать как природное образование. То же самое касается и непланетарных масштабов. Вот такие вопросы я уверена будут решены в будущем.

А. Паевский: Традиционный вопрос, который я задаю всем ученым ЮФУ в нашем спецпроекте. И особенно он актуален для вас, человека, который работает в университете достаточно долго. Университет меняется, университет перестраивается. Насколько комфортно работать в современном ЮФУ, в современном университете? И насколько помогает работе участия университета в программе «Приоритет-2030»?

Т. Минкина: Да, работаю очень долго, даже не хочу говорить сколько – спасибо, что вы тактично об этом умолчали, но я работаю здесь всю свою сознательную жизнь.

Наш университет — это своего рода южный форпост науки и образования, потому что он имеет не только богатое прошлое, о котором я, кстати, недавно рассказывала нашим коллегам из Москвы. Но и университет, и наша Академия, я абсолютно уверена, имеет и перспективное будущее. И, собственно говоря, я горжусь быть причастной к развитию университета. Я говорю это абсолютно искренне, потому что та система управления, которая сейчас есть в ЮФУ, очень открытая и комфортная для любого сотрудника. И она демократична, что также важно. Есть поддержка и определенный уровень доверия к тому, что делается в коллективах. Это позволяет реализовывать даже самые смелые идеи.

И, конечно же, вы упомянули, программу «Приоритет-2030». Для всех нас она стала серьезным шагом в будущее, о котором вы уже спросили. Участие в ней – это огромный опыт, заставивший перевернуть наши привычные действия, наши взгляды и замахнуться на решение очень амбициозных задач. Я уже упоминала задачу создания искусственных почв, которую мы поставили перед собой. И участие в «Приоритете» создает для нас благоприятные условия для решения многих сложных задач. При поддержке Программы «Приоритет 2030» мы открыли 12 лабораторий за последние три года. У нас в коллективе работает более 140 человек, в основном молодых ученых. Поэтому идей очень много, самое главное — эти идеи систематизировать и потом их последовательно воплощать.

Для меня ЮФУ — это то место, куда хочется приходить и работать. Несмотря на то, что работа в режиме нон-стоп, все равно те научные результаты, открытия, которыми мы гордимся и та атмосфера, которая существует в ЮФУ, придает силы, уверенность в будущем, радость и гордость за наш удивительный и сплоченный коллектив, и за нашу альма-матер.

А. Паевский: На следующий вопрос не все ученые любят отвечать. Я однажды брал интервью у замечательного человека, Нобелевского лауреата, космолога Джима Пиблса, как раз в момент его получения Нобелевской премии, мы в Стокгольме с ним встречались. Он получил награду с формулировкой «потому что он молодец», потому комитету было сложно вычленить: он и темную материю описал, и темную энергию, и реликтовое излучение, много чего. И я его, естественно, спросил, какая из его работ ему дороже. И он, естественно, мне сразу же в шуточном гневе сказал: «Как я могу выбрать из своих детей, кого я люблю больше». Вы автор множества работ, несколько сотен работ. Понятно, что невозможно выбрать любимую или любимые. Но, может быть, какие-то из них запомнились особенно? _

Т. Минкина: Конечно, Джим Пиблс прав – «все дети любимые», но не буду лукавить, скажу, что первые работы, они помнятся ярче, эмоциональнее, потому что они первые. Попробую так сказать: любая работа, которая открывает какие-то новые направления, новые грани в развитии науки, ярче запоминается.

Назову впервые опубликованные работы по синхротронным исследованиям почв. Это очень важные исследования, проводимые на молекулярном уровне, которые осуществляются на больших установках «Мегасайенс». Также это работы по метагеному черноземов, о котором я упоминала... Но все же, если вернуться в прошлое, самой важной работой, наверное, решения по опубликованию которой я очень ждала, стала работа 2008 года. Она не первая, конечно, первая работа вышла в 93-м году. Но в 2008 году, в «Почвоведении», в нашем российском переводном центральном журнале вышла статья «Комбинированный прием фракционирования соединений металлов в почве». В этой работе были изложены новые подходы, новый метод оценки содержания тяжелых металлов в почвах. Именно эта работа дала мне возможность очень быстро завершить докторскую диссертацию. Когда научная общественность приняла тот подход, который я предложила в этой статье, и она получила очень хорошие рецензии, я поняла, что моя научная тропа открыта и я успешно защитилась.

А. Паевский: Здорово. Ну и финальный вопрос нашего небольшого интервью. Тоже не могу не спросить, потому что ученого такого высокого уровня, помимо самого его научного уровня, его работ, его экспертизы, у него всегда есть еще одна особенная роль. Это - мостик между прошлым, прошлой школой, научной культурой, и будущим, учениками. Такие люди всегда и продолжатели научной школы, и зачинатели новых веток на этом дереве, а может быть, и новых деревьев в научном лесу. Про своих учителей вы уже рассказали, расскажите, насколько хорошо с молодежью в вашей области, ну и про ваших собственных учеников расскажите, пожалуйста.

Т. Минкина: Постараюсь ответить кратко. Конечно, наука всегда за молодыми. Самое главное для руководителя — это подготовить своих последователей, своих учеников к воплощению того, что было задумано. Я упоминала уже, что у нас большая научная школа, причем Ведущая научная школа по почвоведению, поддержанная более 16 лет Грантами Президента РФ. Важно создать атмосферу открытости и доверия к тому, что хотят и приносят твои ученики. Каждый человек индивидуален, особенно ученый, и к каждому нужно найти особый подход. И наш коллектив, наверное, один из самых молодых не только в ЮФУ, но и в других вузах. Мы уже с первого курса привлекаем студентов через выполнение своих проектных работ участвовать в деятельности лабораторий, делать первые шаги в науке при поддержке более взрослых коллег-аспирантов, молодых сотрудников. Очень большой процент таких студентов потом остается работать в лабораториях и связывает свою жизнь с наукой, с ее безграничными возможностями.

Что привлекает молодежь? Привлекает решение социально значимых проблем. То есть, когда молодой человек понимает, что он делает и что от него зависит решение очень важных вопросов, связанных с экологической и продовольственной безопасностью, он активно включается в эту работу. У нас замечательные выпускники. Мне вообще очень повезло со своими учениками и коллегами, это высоко профессиональные, активные, эрудированные и уже известные молодые ученые. Сила любого зрелого ученого - в его учениках, поэтому опираясь на них можно двигаться дальше и строить будущее.