О научных секретах и «невыездных» ученых прошлых веков, о том, как к переизобретению фарфора приложили руку математики и алхимики и где по фарфору можно изучить историю страны, рассказываем в рубрике «История науки».

Привычный нам европоцентричный мир, в котором многие государства пытаются копировать путь развития западных стран, и лучшие умы на протяжении десятилетий спорят о том, стоит ли следовать за Европой, существовал не всегда. Яркий пример — история открытия и нескольких «переоткрытий» фарфора.

Раньше всего изделия из него начали производить в Китае. То, что позже назовут фарфором, китайцы создавали уже к III в. до н. э. – III в. н. э. В VII-X веках он начал проникать в исламский мир, и только ко времени династии Мин (XIV-XVII века) изделия из китайского фарфора стали появляться в Европе.

Сказать, что его любили и ценили — значит лишь слегка намекнуть на то почти благоговейное отношение к фарфору, которое существовало на протяжении нескольких столетий. Тайна, которой китайские мастера окружали технологию изготовления, порождала веру в его магические свойства. Многие верили, что посуда из фарфора меняет цвет, если еда в ней отравлена.

Естественно, это прибавляло фарфору ценности в глазах правителей Европы. Востребованность фарфора при дворах государей и труднодоступность изделий из него добавляли фарфору популярности. Его не зазорно было преподнести в качестве подарка могущественному королю, им украшали залы, где проходили приемы, и доставали лишь по особым случаям.

Конечно, такой ажиотаж поднимал цены на фарфор, а в таких случаях всегда есть те, кто постарается на этом заработать. С XVI века в разных странах пытались воссоздать технологию изготовления столь ценного материала. Многие из них оставались малоизвестными, и, судя по этому, значительных успехов экспериментаторы не добились.

Европейскими изобретателями фарфора считаются Иоганн Беттгер и Эренфрид Чирнхаус (или Тширнгаузен), оба работали в Саксонии. Надо сказать, что пара получилась довольно интересная. Чирнхаус, родившийся в Польше, философ, математик, иностранный член Парижской академии, был знаком с Готфридом Лейбницем. В Саксонии при поддержке местных властей он развивал производство стекла и оптических приборов, зеркал и линз.

Беттгер же был учеником аптекаря. Им еще в юности завладела мечта о создании философского камня. Из-за своих опытов он рассорился с учителем, но после нескольких лет скитаний попал ко двору Августа Сильного, которого философский камень интересовал больше, чем аптекаря. Однако время шло, а заметных подвижек у Беттгера не наблюдалось. От неминуемого гнева могущественного покровителя его и спас Чирнхаус. Он надеялся, что опыт Беттгера поможет ему в опытах с мейсенской глиной, и не прогадал. Беттгеру удалось создать керамику, выгодно отличавшуюся от существовавшей тогда по прочности и красоте. Изобретение принесло ему известность и благосостояние, но не свободу. Саксония не собиралась терять монополию на «белое золото» и не отпускала Беттгера. Даже после того, как фарфор сильно упал в цене и из покоев государей перебрался на ярмарки, подозрений в сношениях с Берлином оказалось достаточно для ареста изобретателя. В заключении он и умер.

Секретом изготовления фарфора заинтересовался во время своих европейских поездок Петр I. Однако, несмотря на его энергичность, до создания мануфактуры в России дело дошло лишь во время правления его дочери, Елизаветы. По ее поручению заключили контракт с Христофором Гунгером, которого называют учеником Беттгера.

Ему предписывалось «создать в Санкт-Петербурге мануфактуру по изготовлению чистого фарфора, такого, как производят в Саксонии». Мануфактура была создана, хотя к немецкому мастеру у русских претензий было немало. Его обвиняли в высокомерии, скверном характере и вообще в «недостаточной квалификации». Так что вскоре немца от дела отстранили, а его место занял талантливый ученик, Дмитрий Виноградов.

Из-за скрытности учителя Виноградову практически пришлось еще раз переоткрывать технологию изготовления фарфора, «через искусство с великими трудами доискиватца». Впрочем, человек он был способный: окончил Славяно-греко-латинскую академию, будучи однокашником Михаила Ломоносова, учился вместе с ним в Германии горному делу и металлургии. Благодаря такой подготовке ему и доверили приглядывать за заносчивым саксонцем. А после его отставки Виноградов взялся за опыты. К делу он подходил серьезно, результаты записывал (хотя, как и было принято, шифровал) и преуспел! Ему удалось создать фарфор, который по качеству не уступал саксонскому. С 1748 года он возглавил мануфактуру. Казалось бы, успех? Но то ли потому, что не получил такого признания, как бывший однокашник, то ли просто по русскому обычаю, Виноградов выпивал и умер совсем молодым, в 38 лет.

В последующие десятилетия по продукции мануфактуры можно было изучать историю страны. В середине XVIII века фарфор был доступен лишь правящей фамилии и немногим приближенным как знак особой милости государей. Во второй половине века перед на тот момент уже Императорским фарфоровым заводом поставили задачу «удовольствовать всю Россию фарфором». Но и для императрицы на заказ делали роскошные сервизы, скульптуры, вазы.

При Александре основными темами для росписей стали славные деяния императора и заслуги русского народа, сцены из Отечественной войны. В середине XIX века стали чаще попадаться копии картин великих: Рафаэля, Тициана, Леонардо да Винчи. К столетнему юбилею завода при нем основали музей. На рубеже XIX-XX веков начало проявляться развитие наук, в том числе химии, и технологий. После революции завод национализировали, и он стал выпускать «агитационный фарфор». Над фигурами работали Кузьма Петров-Водкин, Борис Кустодиев, Казимир Малевич, Василий Кандинский. Проходили годы, но приверженность стилю, соответствующему «социалистическому быту», оставалась. А в оттепель вернулся интерес к белому фарфору, интересному своими формами и геометрическими объемами. О том, какие изделия выпускал завод раньше и как выглядит его продукция сейчас, можно узнать, если зайти в музей.