В детстве Глеб проявлял примерно равный интерес к театру (и музыке) и к конструированию. Он был бы рад продолжить любое из этих увлечений и получить соответствующее образование, однако судьба распорядилась по-другому: умер его отец, и Глебу пришлось поступить в военное училище и отслужить в армии. Еще одна уступка — работа в провинциальном акцизном ведомстве. Трудно представить, чем были десять лет такой службы для человека, организовывавшего театральные кружки, где бы он ни находился, и мастерившего в свободное время. Так что к 1910 году Котельников, всерьез увлекшийся театром, его жена Юлия и трое детей перебрались в Петербург.

И вот наступил день рождения Котельникова-изобретателя — 7 октября 1910 года. В Петербурге тогда проходил Всероссийский праздник воздухоплавания, шли показательные выступления, публика была в восторге. Но незадолго до окончания праздника произошла трагедия: по неустановленной причине (версий тут много, от усталости пилота до самоубийства из политических соображений) летчик Лев Мациевич выпал из самолета и разбился.

«Нет слов, чтобы выразить тот ужас, который охватил всех нас, — описывал увиденное репортер. — В каком-то оцепенении мы стояли и внимательно рассматривали, как человеческое тело, крутясь в воздухе, падало на землю. Потом все бросились бежать к месту катастрофы и вон с поля. Бежали потому, что дальше стоять было невозможно — сердце бы не выдержало и разорвалось». Свидетелем того же был и будущий писатель, а тогда десятилетний мальчишка, Лев Успенский: «На летном поле к этому времени было уже не так много зрителей; и все-таки полувздох, полувопль, вырвавшийся у них, был страшен… Я стоял у самого барьера и так, что для меня все произошло почти прямо на фоне солнца. Черный силуэт вдруг распался на несколько частей. Стремительно чиркнул в них тяжелый мотор, почти так же молниеносно, ужасно размахивая руками, пронеслась к земле чернильная человеческая фигурка…».

Эта первая в русской авиации катастрофа потрясла и Котельникова. Он задумался, как сделать работу этих отважных летчиков безопаснее. Поддержала его и жена: «Неужели нельзя придумать такой парашют, который падал бы вместе с летчиком и раскрывался по его желанию?» Котельников задумался и взялся за дело. Надо сказать, взялся основательно, начав с изучения работ своих предшественников.

Вероятно, первые чертежи парашюта принадлежат Леонардо да Винчи. Однако в то время особой потребности в парашютах не было, и развития конструкция не получила. В последующие века парашюты изредка использовали, чтобы прыгать со скал, башен, из тюремных окон, с крыши обсерватории. Потом добрались и до воздушных шаров. Уж тут прыгали и женщины (среди первых парашютистов их было несколько), и артисты — на потеху публике. Собственно, для забавы (или острых ощущений) парашют чаще и использовали. Для своего прямого назначения, спасать жизни летчиков, он был слишком тяжел и ненадежен, к тому же не было устройства, которое позволило бы всегда держать его наготове. Над этой-то проблемой и задумался Котельников.

По воспоминаниям изобретателя, на верную мысль его натолкнула увиденная им сцена: женщина достала из сумочки крохотный сверток, который оказался большим, но тонким шелковым платком. Та же идея, сложенного и плотно упакованного купола из тонкой прочной ткани, легла в основу разработанного им парашюта. Важным было понимание того, что парашют должен постоянно находиться на летчике и в любую секунду быть готовым к использованию. Он также внес несколько усовершенствований: стропы были разделены на два «пучка», что позволяло маневрировать при снижении. Также он улучшил крепление: существовавшее на тот момент приводило к сильному рывку при раскрытии купола. В процессе работы над изобретением жесткий корпус ранца сменился мягким, однако общая идея используется и сейчас.

Для продолжения работы Котельникову нужны были средства. Армия в лице великого князя Александра Михайловича, отказала с формулировкой «Парашют в авиации — вещь вредная, так как летчики при малейшей опасности будут спасаться на парашютах, предоставляя самолеты гибели» (сами парашютисты с этим утверждением, похоже, согласны, судя по известной присказке «В небе болтаются толпы бездельников, что ж ты наделал, товарищ Котельников?»). Спас затею с парашютом владелец печально известного в будущем «Англетера» купец Вильгельм Ломач. Он предоставил средства на изготовление опытных образцов и проведение испытаний. Правда, последние велись не по вертикали, а на земле: парашют был закреплен на автомобиле и открывался назад, как тормозные парашюты гоночных болидов.

Следом шли настоящие испытания, в которых изобретателю всегда помогал его друг Иван Иваныч. Верный манекен ни на что не жаловался, не калечился при неудачных приземлениях, не менял свою массу (вечные 80 кг к вашим услугам). Котельников эту верность ценил и конструировал свои парашюты хорошо — Иван Иваныч всякий раз оставался условно жив.

Вскоре спонсор Котельникова предложил ему поехать во Францию на конкурс парашютов для авиаторов. Изобретатель отказался, сославшись на занятость в театре, и Ломач поехал один. Точнее, с петербургским студентом, который продемонстрировал действие парашюта перед судьями конкурса и толпой любопытных. Несмотря на то, что испытания прошли благополучно, победителем парашют Котельникова не стал.

На родине о парашюте Котельникова вспомнили с началом Первой мировой войны. После этого он разработал несколько моделей, в том числе грузовую, совершенствовал конструкцию. В 1926 он передал все свои наработки Советскому правительству.

Глеб Котельников умер в 1944 году, пережив зиму в блокадном Ленинграде и эвакуацию. Его могила на Новодевичьем кладбище стала местом паломничества парашютистов и десантников.