Как заставить человека замолчать? Можно предложить много способов: попросить его об этом, заткнуть ему рот, включить оглушительно громкую музыку… А можно воспользоваться изобретением SpeechJammer («Глушитель речи») — прибором, за который японские ученые Кадзутака Курихара и Кодзи Цукада получили Шнобелевскую премию 2012 года в номинации «Акустика». О них мы и расскажем в новом выпуске рубрики «Шнобелевская премия — это серьезно».
SpeechJammer очень прост и безопасен в использовании. Принцип его действия основан на незамысловатом факте: когда человек слышит свою речь с небольшой задержкой, ему становится тяжело говорить. Вспомните — наверняка были ситуации, когда вы разговаривали по телефону и слышали «эхо» собственного голоса. Если вы не синхронный переводчик, то, скорее всего, скорость вашей речи существенно снижалась — или же вы вообще могли ждать окончания каждой фразы, и только затем начинать новую. SpeechJammer работает именно таким образом: он направляется на говорящего человека, записывает его речь, а затем воспроизводит запись через направленный динамик с небольшой задержкой — около 0,2 секунды. Эксперименты показали, что продолжать говорить, слыша при этом самого себя, очень сложно.
Есть у SpeechJammer и ограничения: он препятствует лишь осмысленной речи, не мешая издавать крики, смех или беспорядочные звуки. Авторы разработки полагают, что ее можно использовать, например, в библиотеках или общественном транспорте — то есть местах, где обычно рекомендуется вести себя тихо. Сегодня SpeechJammer доступен и в формате мобильных приложений. Судя по отзывам, большинство людей использует его для развлечения, но на самом деле у японской разработки могут быть вполне серьезные применения.
Когда человек пытается разговаривать, используя «Глушитель речи», он должен одновременно слышать в наушниках собственный голос и произносить новые фразы — желательно в нормальном темпе, без ошибок и заиканий. А это — практически то же самое, что делают синхронные переводчики (с небольшими поправками — они работают с двумя языками и должны вникать в смысл звучащих в наушниках слов). Тем не менее SpeechJammer вполне могут использовать начинающие студенты-синхронисты в качестве упрощенного «симулятора» будущей работы (а еще — люди, которые хотят избавиться от заикания).
Устный перевод существует с древних времен — с того момента, как говорящие на разных языках люди начали торговать, воевать, вести переговоры и вступать в иные контакты. Однако высококвалифицированный устный последовательный перевод вошел в нашу жизнь не так давно — после Первой мировой войны. В 1919–1920 годах состоялась Парижская мирная конференция, на которой языком международной дипломатии, помимо французского, был признан еще и английский. С того времени последовательные переводчики стали регулярно работать на встречах Лиги наций и других крупных организаций.
Однако довольно быстро вскрылся и главный недостаток этого метода коммуникации — встречи и заседания стали невероятно долгими, потому что каждая фраза каждого спикера повторялась несколько раз — на всех рабочих языках. Начались поиски замены — и ей стал синхронный перевод, при котором переводчик говорит одновременно с речью выступающего с задержкой всего в несколько секунд.
Первой площадкой для проверки жизнеспособности синхронного перевода «в боевых условиях» стала Международная организация труда. Его быстрому распространению мешали три фактора: недоверие со стороны последовательных переводчиков, не веривших, что синхронный перевод может быть качественным; отсутствие специалистов и отсутствие оборудования (специальных наушников и кабинок). В 1925 году было изготовлено первое техническое оснащение — его установили в Международной организации труда и Лиге наций (которая по-прежнему была не готова применять синхронный перевод на регулярной основе). В 1928 году открыли первые курсы для синхронистов. А вот недоверие к новому методу перевода удалось преодолеть только в 1946 году, после окончания Нюрнбергского процесса — именно на нем синхронисты смогли наконец доказать всему миру свою состоятельность. Сегодня синхронный перевод — неотъемлемая часть всех крупных международных событий, а его разновидность под названием «шушутаж» (от французского chuchoter — «шептать») используется на рабочих переговорах и бизнес-встречах (в этом случае переводчик синхронно нашептывает на ухо слушателю перевод речи выступающего).
Что же происходит в мозге переводчика-синхрониста во время работы? Начнем с того, что он выполняет как минимум три принципиально разные операции одновременно: воспринимает и обрабатывает текущую речь на исходном языке, удерживает в памяти ее предыдущие части и производит сообщение на языке перевода. К этому добавляются разнообразные сложности — например, разный порядок слов в языках. «В немецком отрицание nicht может стоять в самом конце предложения — вы радостно что-то переводите, а потом спикер наконец говорит “nicht”. Но, если вы носитель немецкого языка, вы можете узнать о приближении nicht по интонации», — рассказывает Энн Майлс, переводчик-синхронист с 30-летним стажем. Ее родной язык — английский, а переводит она на французский, итальянский, немецкий и русский.
Еще одной проблемой может быть скорость речи выступающего, и в этом случае некоторые переводчики предпочитают просто остановится и сказать спикеру, что он говорит слишком быстро. Но Майлс не считает это хорошей стратегией, потому что каждый человек говорит с естественной для него скоростью. Если попросить его притормозить — он сделает это, но через какое-то время снова разгонится. Ну и, конечно, всегда встречаются непереводимые шутки и омофоны — схожие по звучанию слова и выражения. Майлс вспоминает случай, когда делегат-француз говорил о необходимости уладить что-то «avant Milan» — «до Милана», то есть до саммита, который должен был состояться в этом городе. Не знавшая же о грядущей встрече Энн перевела, что проблема не будет решена еще тысячу лет, — она восприняла словосочетание «avant Milan» как «avant mille ans», «в течение тысячи лет». Звучат они одинаково.
Очевидно, что в головном мозге синхрониста кипит бешеная работа. «Есть много исследований, посвященных билингвизму (владению двумя языками). Но синхронный перевод — это еще один шаг вперед, потому что при переводе оба языка задействованы одновременно. Причем в разных режимах — восприятия и продуцирования», — говорит Нэрли Голестани, профессор Женевского университета.
Голестани и ее коллеги изучают процессы, происходящие в мозге синхронистов, при помощи функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ — разновидность «обычной» МРТ, но она измеряет насыщенность крови кислородом и показывает относительную активность различных областей мозга, а не его структуру). На первый взгляд кажется, что у переводчиков должны «прокачиваться» специализированные области мозга, которые помогают им одновременно слушать, говорить на другом языке, да еще и не отвлекаться на собственный голос. В начале экспериментов ученые тоже ожидали увидеть именно это — но все оказалось не так. Томография продемонстрировала: никакой суперактивности в областях, отвечающих за понимание речи или артикуляцию, не наблюдается.
Обнаружилось другое. В ходе экспериментов при участии студентов, владеющих несколькими иностранными языками, стало ясно, что всю дополнительную работу для обеспечения синхронного перевода берут на себя не специализированные участки мозга, а самые настоящие «разнорабочие» — премоторная кора и хвостатое ядро. Их функции очень разнообразны — в целом они отвечают за планирование движений тела и контроль над ними, понимание действий окружающих и прочие похожие задачи. Получается, что для успешного синхронного перевода нужно не усиление специфичных функций мозга, а повышенный контроль над имеющимися ресурсами и активная «обработка данных».
Дальше все стало еще интереснее. Спустя год тех же студентов пригласили на повторный эксперимент — 19 из них на протяжении этого года усиленно занимались синхронным переводом на конференциях, остальные же специализировались на других сферах. Мозг синхронистов изменился — речь снова шла о хвостатом ядре. Но вот его активность во время перевода не увеличилась, а уменьшилась по сравнению с прошлом годом!
«Вероятно, чем больший опыт синхронного перевода приобретает человек, тем меньшей становится потребность в контроле, который обеспечивает хвостатое ядро, — поясняет Дэвид Грин, специалист по нейронаукам из Университетского колледжа Лондона. — Это ядро осуществляет контроль над всеми действиями, которые требуют особых навыков. И есть работы, демонстрирующие: чем опытнее человек, тем меньше он вовлекается в решение задачи». Получается, синхронный перевод — это навык, чем-то схожий с физической работой, которую можно делать «на автомате». Эти выводы соотносятся с тем, что синхронисты сами рассказывают о своей работе. Так, Барбара Мозер-Мерсер, переводчик и нейроученый, рассказывает, что некоторые ее коллеги по переводческим кабинкам… вяжут. И монотонные движения спиц нисколько не мешают им работать. А еще Барбара полагает: если оратор говорит ясно и четко, а тема выступления ей хорошо знакома, она могла бы даже разгадывать кроссворды одновременно с переводом.
Такие профессионалы, как Барбара Мозер-Мерсер и Энн Майлс, заставляют поверить, что возможности человеческого мозга если и не безграничны, то уж во всяком случае очень велики. Но как обстоят дела с синхронным переводом на «машинном» фронте? Конечно, разработки в этой сфере есть. Так, например, беспроводные наушники Timekettle M2 в 2019 году получили премию CES Innovation Awards — приз за самые инновационные продукты, представленные на ежегодной выставке электроники Ассоциации потребительских технологий. Наушники работают в трех режимах: первый предназначен для перевода в обе стороны (каждый из собеседников берет по наушнику, и речь каждого из них воспроизводится в другом динамике на нужном языке); второй режим предназначен для перевода лекций или фильмов, а третий режим позволяет быстро перекинуться с собеседником парой слов — наушники улавливают речь владельца, переводят ее на нужный язык, воспроизводят перевод через динамик смартфона или на его экране, слушают ответ и переводят его владельцу. Без доступна к интернету Timekettle M2 переводит с английского языка на китайский, испанский, французский, японский, корейский и русский (и обратно), а при подключении к сети наушники работают с 40 языками и 93 акцентами. Полного заряда хватает на шесть часов непрерывной работы (кстати, непрерывная работа синхрониста длится, как правило, полчаса — затем человеку нужен отдых).
На сегодняшний день Timekettle M2 — одна из самых перспективных разработок в области автоматического синхронного перевода. Наушники помогут в туристической поездке или в беседе с другом или бизнес-партнером, однако на серьезных мероприятиях их пока не готовы использовать. Зачастую от перевода зависит слишком много, чтобы доверить его машине, не способной понимать контекст, считывать эмоции и интонации человека.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
