Кем на самом деле был Добрыня Никитич, как филолог обманывал «сапогоснимателей» и какое дело так и не успел закончить ученый, читайте в новом выпуске «Истории науки».

Свою способность к языкам герой нашего сегодняшнего выпуска проявил уже в 11-летнем возрасте во время учебы в пансионе Эннеса — одном из лучших на тот момент частных учебных заведений Москвы. За время обучения Всеволод отлично овладел немецким и французским, а также начал изучать английский, итальянский и санскрит.

Благодаря книгам востоковеда Павла Петрова Миллер заинтересовался восточной филологией. В 16 лет он поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Его преподавателем стал филолог и искусствовед Федор Буслаев, который одним из первых начал изучать русский фольклор. В университете Всеволод совершенствовал свои знания итальянского, изучал историю итальянской живописи и классического искусства.

Получив диплом в 1870 году, Миллер выступил перед преподавателями со своей работой «Восточные и западные родичи одной русской сказки». Его оставили изучать фольклор, этнографию и языки кавказских народов. Интерес к Кавказу позже приведет ученого в Осетию.

В 1871 году Миллер вместе с лингвистом Филиппом Фортунатовым отправился в Сувалкский уезд (сейчас входит в состав Польши) исследовать местный фольклор. В своей экспедиции он записал более 100 литовских песен и около 20 сказок. А в 1874 году он отправился учиться в Германию. Два года наш герой изучал там санскрит и древнюю историю Востока. Приехав в Москву, он защитил магистерскую диссертацию под названием «Очерки Арийской мифологии», после чего стал доцентом кафедры сравнительного языкознания.

В том же году Миллер издал свою книгу «Взгляд на Слово о Полку Игореве», в которой он анализировал текст и содержание этого произведения, а также разбирался «было ли Слово о Полку Игореве произведением неграмотного народного певца, впоследствии записанным прозою книжником, или же оно с самого начала принадлежало перу книжного человека».

Интерес к индоиранской ветви индоевропейский языков привел нашего героя к изучению языка и культуры осетин. Всеволод Миллер не был «кабинетным» ученым: свои труды о Кавказе он писал с материала, который собирал во время поездок. В период с 1879 по 1886 год он пять раз ездил в Осетию, изучая язык, культуру и быт народа, собирал осетинские сказки, песни и богатырские сказания. Миллер владел обоими диалектами осетинского языка, дигорским и иронским, и поэтому совершенно свободно общался с местными жителями. Ученый интересовался не только фольклором, но и археологией. Путешествуя по Осетии, он находил и тщательно изучал археологические памятники: остатки древних христианских храмов, средневековые объекты, склепы, могильники и оборонительные сооружения.

Горы и тропы Осетии требовали от путешественников сил и мужества. Как рассказывал историк Максим Ковалевский, «лучшего товарища в путешествии нельзя было пожелать. Выносливость и непритязательность Миллера были удивительны. Когда не было дороги, мы входили в русла горных потоков и по ним поднимались до перевала. Лошадь перескакивала с камня на камень или временами погружала нас с собой в прохладные воды. Ночь мы проводили в лучших условиях на бревнах, а в худших — и прямо на земле… Питались мы сухарями и консервами, к которым иногда прибавлялась пойманная нашим проводником форель… Когда попадали в аулы, мы ели шашлык и кислое молоко, а иногда и кефир».

В своем втором путешествии по Осетии Миллер с товарищем остановились на ночь в городе Алагире в доме у этнографа Дзахо Гатуева. Хозяин показал странникам ценные материалы, касающиеся особенностей осетинских верований. В доме Дзахо путешественники познакомились с обычаями и семейным бытом осетин, который сохранил пережитки патриархального строя. Миллер запомнил странный обычай, по которому молодым членам семьи полагалось снимать обувь у гостя перед сном. В своих очерках Миллер рассказывал: «Чтобы не задерживать рано ложащихся спать осетин, мы, бывало, пораньше подвергнемся обряду и затем, когда сапогосниматель удалится, снова наденем сапоги».

Ученый планировал составить словарь осетинского языка. По его мнению, он должен был включать в себя лексику обоих диалектов и даже быть трехъязычным. Он считал, что осетинские слова нужно также переводить на один из западноевропейских языков. Миллер собирался издать свой словарь вскоре после выхода второго тома «Осетинских этюдов». Однако работа над книгой затянулась. И причиной была не только занятость автора, но и его стремление сделать словарь максимально полным. В результате труд остался незаконченным, и после смерти Миллера рукопись была передана в Азиатский музей Академии наук. Словарь завершил Александр Фрейман, который также значительно пополнил его и расширил.

В начале 1890-х годов главным предметом научных исследований нашего героя стала история русского эпоса. Он посвятил этой теме две книги: «Экскурсы в область русского народного эпоса» и «Очерки русской народной словесности». В этих трудах ученый говорит о том, что на русские былины сильно повлияли иранские сказания, которые, как он предполагал, проникли в Южную Русь через Кавказ. Миллер сумел создать историческую географию русского эпоса. Также ученый сопоставил конкретные исторические события с сюжетами былин, а героев былин — с историческими деятелями. Например, в главе, посвященной змееборству Добрыни, он пишет: «В былине о Добрыне-змееборце отразилась в эпических чертах энергическая и памятная некогда широко на Руси деятельность исторического дяди Владимира по распространению христианства, сопровождавшаяся свержением идолов и массовым крещением язычников».

Всеволод Миллер был не только исследователем, но и преподавателем: он читал лекции в Московском университете, был директором Лазаревского института восточных языков. С 5 декабря 1898 года Всеволод Миллер стал членом-корреспондентом Императорской академии наук по Отделению русского языка и словесности. После того как в 1911 году его выбрали ординарным академиком, он переехал жить в Санкт-Петербург. В последние годы жизни ученый участвовал в издании сборника исторических песен со времен Ивана Грозного до Петра Великого.