С чего началась любовь Петра Нестерова к авиации, почему первые авиаторы боялись мертвой петли и что роднит знаменитого летчика с камикадзе, читайте в материале Indicator.Ru.

Любовь к небу появилась у Петра Нестерова еще в девятилетнем возрасте, после полета на воздушном шаре. Это было в Нижнем Новгороде, где он тогда жил. Однажды там проводились показательные запуски газовых шаров и всем прохожим предлагали подняться на них в небо. Никто, кроме Пети Нестерова, на такое не решался, а главный по шарам, позабавившись возрастом пассажира, решил проучить его и поднял шар очень высоко. Но мальчик не испугался и, наоборот, исполнился восторгом. Именно этот восторг, как он сам потом рассказывал, и заставил его тут же и навсегда выбрать профессию летчика.

Для начала он выбрал профессию военного, поступив в училище артиллеристов. Впрочем, при первой же возможности, в 1912 году, Нестеров перевелся в Офицерскую воздухоплавательную школу (ОВШ) в Гатчине. Окончив ее в 1913 году, он отправился в Киев, где формировался авиационный отряд.

Летчиком он был, как говорится, от бога. За время своей, увы, недолгой карьеры, он успел совершить немало «воздушных» открытий, которые затем с успехом использовали другие авиаторы. Однако главным его достижением была мертвая петля, которой он бредил задолго до того, стал курсантом ОВШ. А в ОВШ он уже смог теоретически доказать возможность выполнения этой «невозможной» фигуры. «Воздух есть среда вполне однородная во всех направлениях, — говорил Нестеров. – Он будет удерживать самолет в любом направлении при правильном управлении им».

О своей мечте Нестеров говорил открыто, и коллеги издевались над ним по этому поводу. Но наш герой не обращал на это внимания, ведь ему надо было спешить. Услышав о том, что французский авиатор Пегу тоже готовится выполнить мертвую петлю, Нестеров, не доведя до конца теоретические выкладки по ее выполнению, но уверенный в уже сделанных им вычислениях, решил рискнуть. И риск оказался оправданным.

Технически эта фигура была не такой уж и сложной. Так, в более позднем, но для нас уже старинном документе – наставлении по производству полетов на штурмовике Ил-2 — рекомендовалось без потери высоты разогнать самолет до скорости 460 км/час по прибору, ручкой глубины добиться кабрирования самолета (режим, при котором самолет встречает поток воздуха днищем, задирает нос и теряет горизонтальную скорость), но на себя ручку не перетягивать, иначе самолет может свалиться на крыло или иным способом выйти из-под контроля. После перехода верхней точки позволить самолету набрать скорость до 350-370 км/час, после чего плавно вывести его в горизонтальный полет.

Разумеется, такие рекомендации на заре авиации были неизвестны, к тому же считалось, что вертикальная петля смертельна для летчика, ибо в верхней точке он может выпасть из самолета или, во всяком случае, полностью потерять контроль над ним. Именно поэтому вертикальная петля получила название мертвой. Тем более, что несколько попыток выполнить «замкнутую петлю в вертикальной плоскости» до того, как ее выполнил Нестеров, заканчивались крушением и смертью пилотов – слишком слабосильны были моторы их летательных аппаратов.

Осенью 1913 года Нестеров пришел к своему «Ньюпору-4» с двигателем в 70 лошадиных сил на Сырецкий военный аэродром и в 6 часов 15 минут вечера совершил на нем первую в мире мертвую петлю. Сделав ее «живой».

Полет камикадзе или верный расчет?

Потом началась война. В ведении воздушного боя, в бомбометании и в ночной разведке летчик оказался настолько искусен, что австрийское командование пообещало крупную премию тому, кто собьет Нестерова.

До своей гибели Петр Нестеров успел совершить 28 боевых вылетов и погиб при выполнении 29-го. 8 сентября (21 по новому стилю) он вступил в поединок с австрийским «Альбатросом», совершив лобовой таран, и погиб.

Похоже, впрочем, что, несмотря на свою решимость, Нестеров вовсе не мечтал о судьбе камикадзе. Он давно рассчитал, как при таком таране остаться в живых – следует, считал он, ударить сверху колесами или, на крайний случай, лопастями винта по крылу врага и уйти. Даже с погубленным мотором самолет атакующего мог бы спланировать и сесть сравнительно безопасно для пилота.

Мертвая петля Нестерова дала начало целой серии фигур высшего пилотажа – иммельманам, ранверсманам, бочкам, полубочкам, горкам, штопорам и т.д. Все эти фигуры служили не только и даже не столько обязательным подтверждением квалификации летчика, сколько были приемами реального воздушного боя.