О том, как заслужить несколько званий «первый» за 32 года жизни, зачем перекладывать «Робинзона Крузо» на арабский и можно ли выдать немецкий за хиндустани, читайте в новом выпуске «Истории науки».

Нашего сегодняшнего героя очень непросто представить: его нельзя описать одной фразой и назвать «американским инженером» или «итальянским физиком». Иоганн Людвиг Буркхардт родился в Швейцарии, учился в Германии, дневники и описания путешествий писал на французском, деньги на путешествия получал из английской казны, а выдавал себя то за сирийского торговца, то за выходца из Индии.

Впрочем, жизненный путь Буркхардта, приведший его в итоге к затерянной в песках столице древнего набатейского царства, Петре, тоже сложно назвать прямым. После двух лет школы и нескольких лет домашнего обучения он поступил в Лейпцигский университет, потом в Геттингенский, где изучал естественные науки. Результаты Иоганн показывал неплохие, хотя прилежным студентом, судя по всему, не был. Веселая студенческая жизнь требовала от Иоганна денег больше, чем могли выделить ему родители, и будущий путешественник влезал в долги.

В 1806 году, в 26 лет, Буркхардт отправился в Лондон, рассчитывая получить место на дипломатической службе. Его не взяли, и ближайшие два года Иоганн в крайне стесненных обстоятельствах искал себе место в Англии. Уже почти отчаявшись, он смог добиться того, чтобы его представили президенту Королевского общества Джозефу Бэнксу — знаменитому путешественнику, биологу и спутнику Кука. Рекомендовал Бурхардта не менее известный человек — один из его преподавателей, анатом, антролог и естествоиспытатель Иоганн Блуменбах.

Бэнкс тогда был сторонником изучения внутренних областей Африки. То ли ухватившись за возможность, то ли увлекшись вслед за Бэнксом, Буркхардт начал готовиться к путешествию к истокам Нигера. До него «Ассоциация для содействия исследованию внутренних частей Африки» — британский клуб, который занимался исследованиями западной Африки, — уже снарядила для путешествия на Черный континент шесть молодых людей, ни один из которых так и не вернулся.

Неизвестно, знал ли Буркхардт о судьбе своих предшественников, но, как и позже для других путешествий, к подготовке он отнесся основательно: слушал лекции по химии, астрономии, медицине и арабскому языку в Кембридже, а заодно приучал себя к лишениям: много ходил, спал на земле, питался одними овощами. С Ассоциацией был заключен договор: в течение восьми лет путешественнику полагалась оплата в полгинеи в день в первые три года и по целой гинее в последующие.

Путь к Нигеру для Буркхардта начался на Мальте. Там путешественник попрактиковался в арабском и перевоплотился в Ибрагима ибн Абдаллу — торговца-мусульманина с индийскими корнями. Такая сложная биография спасала его от лишних подозрений, когда арабы слышали его акцент. Впрочем, хиндустани Буркхардт не знал вообще и долгое время успешно выдавал за него немецкий швейцарского образца.

Высадившись на юге Турции, он с караваном двинулся к Алеппо. Там он остался надолго, изучал язык и арабскую культуру, так что мог поспорить с местными знатоками мусульманского права и теологии. Чтобы доказать свои успехи, путешественник отправил Ассоциации свое переложение «Робинзона Крузо» в стиле арабской сказки.

Освоившись в Алеппо, Буркхардт отправился в Пальмиру, пережив в дороге немало приключений. В пути нашего героя грабили враждебные племена, обманывали могущественные покровители, бросали в пустыне проводники. После Пальмиры он двинулся к плато Хауран, наблюдал за жизнью кочевников и отправлял записи в Лондон: «На каждом шагу я нахожу остатки древних городов. Я видел развалины многих святилищ, общественных зданий и греческих храмов».

Похоже, что пережитых трудностей ему показалось мало: еще побродив по Сирии и решив, что он достаточно овладел арабским и может сойти за местного, Буркхардт отправился в путешествие, ради которого все и затевалось, к истокам Нигера. Собственно, он мог бы и не стать героем сегодняшнего рассказа, если бы выбрал простой путь в Каир — через Иерусалим и Газу. Буркхардт же захотел проверить свои познания в языке и обычаях и двинулся в Египет через Аравию.

Хотя наш герой собирался взять как можно меньше вещей, чтобы не выделяться среди кочевников, его опять ограбили (он в третий раз доверил свою безопасность тому, кто оказался «известным разбойником»). Проводник, хоть и согласился провести Бурхардта к затерянной в песках гробнице Аарона, подозревал в нем чужака.

Проводник показал Буркхардту узкое ущелье, по которому они ехали около получаса. Когда стены ущелья расступились, путешественник увидел вырезанный прямо в скале фасад громадного склепа. Дальше его взору открывались вырубленный в камне амфитеатр, каналы, по которым струилась чистая вода... Театр, по его словам, «вмещал, возможно, около трех тысяч зрителей; сейчас он засыпан гравием, который принес поток. Тут и там попадались груды камней, основания зданий, обломки колонн и фрагменты мощеных улиц, все это ясно указывает, что некогда здесь был огромный город».

Это и была Петра — столица древнего Набатейского царства. Некогда разбогатевшая на торговле, она утратила свое значение уже в VI веке. Со времен крестоносцев Буркхардт был первым европейцем, кто побывал в городе.

К сожалению, рассмотреть постройки как следует Буркхардту не удалось: интерес к древним склепам и дворцам и так чуть было не выдал путешественника. Чтобы успокоить подозрительного проводника, он с деланным равнодушием принес обещанную жертву, ради которой якобы и приехал, и удалился.

После Петры Буркхардт добрался до Египта, поднялся к верховьям Нила, побывал в Мекке и Медине, так и не добравшись до Нигера. Странствия его закончились в 1816 году, когда он, подхватив дизентерию, умер в Каире.