III Конгресс молодых ученых — ключевое мероприятие года в рамках Десятилетия науки и технологий — продолжается на федеральной территории Сириус. Среди тем второго дня — мегагранты, программа по привлечению в Россию ученых с мировым именем. Насколько она оказалась успешна и как можно развивать ее в будущем? Об этом и поговорили эксперты, среди которых оказались представители Минобрнауки и сами получатели мегагрантов.
В 2010 году стартовала программа мегагрантов. Она предполагает создание в отечественных университетах новых лабораторий под руководством ведущих мировых ученых. Ранее в этом году Владимир Путин объявил о возобновлении программы — она станет еще крупнее и привлекательнее для специалистов.
«60–70% эффективности точно есть»
Первым на сессии выступил Антон Шашкин, временно исполняющий обязанности директора департамента государственной политики в сфере научно-технологического развития Минобрнауки России. Он рассказал, что программа мегагрантов была в первую очередь направлена на привлечение зарубежных ученых и наших соотечественников из других стран. Она помогает закрыть наиболее «чувствительные» для науки области, например экологию. В программу за все время ее существования было вложено более 38 млрд рублей. Хотя чаще всего лаборатории в рамках программы появляются в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске, программа активно поддерживает исследователей из регионов.
Программа мегагрантов будет модернизирована: в ней увеличится максимальный размер финансирования проекта. Теперь он составит 100 млн рублей в год на срок до пяти лет или по 50 млн рублей в год на срок до трех лет. Во втором случае его можно продлить.
Александр Габибов, директор Института биоорганической химии имени академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова Российской академии наук, рассказал о результатах программы. Хотя этот параметр сложно посчитать, можно точно сказать — она эффективна: «60–70% эффективности точно есть». При этом Габибов признался, что на ранних этапах запуска программы были «шапкозакидательские» настроения даже у многих ведущих ученых.
Габибов осветил основные проблемы системы мегагрантов. В лабораториях страдал менеджмент, а некоторые статьи либо написаны только ради отчетности, либо по касательной проходят по теме мегагранта. Кроме того, были проблемы с поставками приборов. Причин много: законодательство, санкционная политика и так далее. Именно поэтому нужно заранее иметь приборную базу. Однако в целом запуск программы — правильное решение, считает Габибов.
Модератор Ирина Короткова, генеральный директор ООО «Инконсалт К», рассказала, что каждый раз на конкурс приходит от 200 до 400 заявок. Эксперты, оценивающие их, сразу отвергают примерно 20% кандидатов, которые не соответствуют уровню. Конкурс большой — 10 проектов на одного победителя. Иногда команда исследователей может набрать 95–96 баллов — и не побеждает.
Иногда эксперты одобряют проекты, которые будут проходить в неподготовленной лаборатории. Учитывая, что срок реализации проекта три года, один год уйдет на то, чтобы подготовить место работы. Возможно, в будущем Совет по грантам будет при отборе проектов уделять внимание и этому аспекту.
Сергей Салихов, первый проректор Университета науки и технологий МИСиС, вспомнил прошлое: «В середине 2000-х годов российская наука была в плачевном состоянии». Но эффект программы мегагрантов повлиял на общее состояние «честности» в российской науке. «Мы впервые сделали открытую и честную программу», — заявил он. Другие проекты начали тянуться к этой открытости и честности.
Особое достоинство мегагрантов — институциональные изменения, которые лаборатории несут в университеты. Это означает, что если у одной лаборатории высокие стандарты качества, то соседние лаборатории и весь университет в целом будут тянуться за ней.
Салихов также обратил внимание на важный фактор успеха лаборатории: он заключается в том, нужна ли она университету. Если нет, то проект мегагранта с высокой вероятностью будет провальным. При этом такое может происходить даже в ведущих университетах.
«Основная цель — это люди»
Лилия Кирьянова, исполняющая обязанности ректора в Научно-технологическом университете «Сириус», заявила: каждый руководитель, которого взяли в «Сириус», должен был основать свой молодежный коллектив. Механизм мегагрантов оказался очень успешным, особенно хорошо работает внешняя экспертиза.
Если позвать очень хорошего ученого, но не создать ему среду, то он «будет думать каждый день, когда же закончатся его обязательства перед вами». Поэтому очень важно подготовить инфраструктуру и приборно-аппаратный комплекс, на котором исследователи смогут работать.
Иногда лаборатории после окончания проекта вырастают в факультет или институт, в отдельных случаях — даже международные институты. А другие лаборатории закрываются. Но, заявила Кирьянова, это находится под контролем.
Дмитрий Иванов, руководитель созданной по программе мегагрантов в МГУ имени М. В. Ломоносова лаборатории инженерного материаловедения, заявил: цель программы — привлечение молодых ученых. У многих сотрудников коллективов формируется чувство гордости, что они сотрудники «мегагрантской» лаборатории. «"Мегагрантская" лаборатория — это флуктуация из вакуума, у вас ничего нет, а через год появляется лаборатория», — заявил он.
Воспитание молодого ученого занимает много лет. Стоит уделять этому внимание. «Даже если лаборатория расформировалась, но остались ученые, которые что-то сохранили, дух инновации, оригинальный способ мышления, то может это то, к чему мы стремились?» — прокомментировал он. В нашей стране академическая мобильность никогда не была высоко развита, отметил Иванов, поэтому коллектив «мегагрантской» лаборатории можно только воспитать.
«Отношение среди молодых: к науке идут самые отчаянные»
Роман Чербунин, научный сотрудник «мегагрантской» лаборатории оптики спина имени И. Н. Уральцева в Санкт-Петербургском государственном университете, рассказал об этой лаборатории. В университете было несколько групп ученых, из которых и появился коллектив. «Мы смогли пробиться внутри университета». Сделать новое довольно сложно, потому что есть правила, которые устоялись за три сотни лет. «Отношение к науке среди молодых: к науке идут самые отчаянные», — отметил он, добавив, что лаборатория не была факультетом и появилась с нуля.
Андрей Абрамов, руководитель «мегагрантской» лаборатории клеточной физиологии и патологии Орловского государственного университета имени И. С. Тургенева, в своем выступлении рассказал, что самое главное в проекте мегагранта для него — это знакомство с командой. В провинциальных вузах не меньше желания проводить большие исследования. Люди не боятся решать серьезные задачи, особенно аспиранты. Сначала казалось, что проект «идет очень медленно и криво», но потом стало понятно, что программа очень хороша в подготовке ученых. «Как стать нобелевским лауреатом? Идите в лабораторию нобелевского лауреата», — поделился Абрамов. Мегагрант — это знак качества проекта, он ставит планку, которой нужно соответствовать.
Александр Ксенофонтов, старший научный сотрудник основанной в рамках программы мегагрантов лаборатории компьютерного синтеза химических соединений Института химии растворов имени Г. А. Крестова РАН, тоже поделился своим опытом. Путь был тернистым, признался он, но программа мегагрантов представляет собой бустер для направлений, которые не развивались в регионах. Благодаря мегагранту состав лаборатории очень молодой — более 70% исследователей до 40 лет: уже защитился один доктор наук, грядет защита пяти кандидатов. В будущем с лабораторией ничего не случится: в Иваново будет создан кампус мирового уровня, частью которого она станет.
Хотя программа мегагрантов сталкивается с разными трудностями, она все еще эффективна и помогает развивать не только конкретные лаборатории, но и университеты, и регионы, и всю страну. Программа мегагрантов поддерживает социальные и гуманитарные проекты, региональные вузы и в целом способствует развитию науки в нашей стране.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
